Миг бесконечности. Том 2

— А вы сделались крепким орешком, — ничуть не удивилась ее ответу собеседница. — Ну что ж… Меня зовут Людмила Степановна Балай.

Катя задумалась. Балай, Балай… Где-то она слышала эту фамилию. Надо вспомнить. Нет, не получается.

— Простите, мы с вами встречались? — спросила она чуть мягче.

— Это не столь важно, — уклонилась от ответа женщина. — Как я догадываюсь, семейство Ладышевых вам не безразлично, а потому нам необходимо встретиться. Желательно до возвращения Вадима Сергеевича.

— А откуда вы знаете, что он не в Минске?

— Я много чего знаю. Гораздо больше, чем вам хотелось бы. Не забывайте о слабом здоровье Нины Георгиевны. На вашем месте я бы долго не раздумывала.

— Хорошо, — вынуждена была согласиться Катя. — Когда и где?

— Предлагаю завтра.

— Нет, завтра не получится, я уезжаю в командировку. В пятницу ближе к обеду устроит?

— Мне удобнее после восемнадцати.

— У меня после восемнадцати тоже не получится, — Катя вспомнила, что вечером обещала быть у Нины Георгиевны. — Пятница, ближе к обеду, — стояла она на своем. — Ориентировочно с двенадцати до трех дня.

— Ладно, договорились, — неожиданно быстро согласилась женщина. — Я позвоню вам утром в пятницу. И еще один совет: для вашей же пользы не рассказывайте о нашем разговоре Вадиму Сергеевичу. До свидания.

— До свидания, — пробормотала озадаченная Катя.

«Странный звонок, странная женщина, — задумалась она. — Настойчивая, самоуверенная. Вадиму просила не сообщать… Нет уж, дудки! Сейчас, конечно, не буду звонить, но завтра первым делом расскажу об этой Балай! Мне от него нечего скрывать. А теперь — спать».

4

Спалось Кате в эту ночь совсем плохо. Можно сказать, вообще не спалось. Наконец-то достигшее постели тело вроде и отдыхало, но мозг никак не хотел отключаться: анализировал, сортировал, вытаскивал из памяти забытые лица, события, выстраивая одному ему понятную логическую цепочку. Так и не позволил своей хозяйке полностью забыться: стоило ей начать погружение в зыбучее марево сна, как он тут же посылал импульс, словно пытался о чем-то предупредить. В один из таких моментов промелькнуло лицо мамы — опечаленное, озабоченное…

Зазвонил будильник. Измученная Катя автоматически включила лампу на тумбочке, нажала на отбой, с закрытыми глазами присела на кровати и замерла, прислушиваясь к себе.

«Боже мой, что за ночь? Почему на душе так тревожно, почему так колотится сердце, ком у горла? Что это? Дурное предчувствие? Может быть, сегодня лучше никуда не ехать? Как же хочется спать…» — почти простонала она и опять рухнула на подушку.

Запищал телефон. Контрольный будильник. Надо вставать. Все ерунда. Она элементарно волнуется перед дальней дорогой, боится, что не справится. Не отступать! И для начала применим проверенный метод — контрастный душ. Надо смыть все эти непонятные тревоги, неприятные, липкие мысли, мобилизовать положительные эмоции. Затем оживим организм чашкой кофе, не забудем налить еще и в термос, позвоним Потюне — и в путь! Итак, раз, два, три!

Усилием воли на счет «три» она заставила себя подняться, пошатываясь, добрела до душевой кабины, натянула на волосы шапочку и, зажмурив глаза, шагнула под холодные струи.

Но быстро привести себя в чувство никак не получалось. Ледяные капли были как-то особенно неприятны, и вместо привычного бодрящего ощущения ее начало знобить. Да так, что пришлось долго отогреваться под теплой струей. И тут вдруг навалились вялость, ломота. Закружилась голова, стало подташнивать.

Одно хорошо: навязчивые тревожные мысли и дурные предчувствия отошли на дальний план. К тому моменту, когда она наконец покинула квартиру, от них и следа не осталось.

На улице за ночь здорово похолодало. Зябко поежившись, Катя поставила дорожную сумку на заднее сиденье, проскользнула в салон машины и быстро захлопнула дверь. Помогло это мало: внутри было так же холодно, как и снаружи. Разве что не ветрено. Не снимая перчаток, она завела двигатель, включила обдув стекол, подогрев сидений, добавила тепла регулятором температуры и посмотрела на часы: опаздывает на десять минут.

Пришлось рисковать и мчаться по пустому утреннему городу, нарушая все скоростные режимы. К счастью, организм окончательно проснулся и сконцентрировался, так что к дому Потюни она добралась почти вовремя. Еще и подождать пришлось.

Бросив рюкзак в багажник, хмурый Веня плюхнулся на пассажирское сиденье.

— Утро доброе! — кивнула ему Катя.

— Как же, доброе: раннее да холодное, — пробурчал тот.

— Кофе в термосе. Не откажусь, если и мне плеснешь.

Венечка молча перегнулся за водительское сиденье, достал термос. Салон тут же наполнился бодрящим ароматом.

— оражаюсь тебе, Проскурина, — сделал он глоток. — Честно говоря, в душе надеялся, что проспишь. Ан не на ту напали: и разбудила минута в минуту, и приехала! Тяжело быть отличницей, а, Кать? Вот признайся честно: тебе хотелось сегодня забить на эту поездку?

— Врать не буду: еще как хотелось! К тому же плохо спала. Состояние — точно заболела или вот-вот заболею. Видел бы ты меня сегодня утром в душе.