Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 1. Часть 1. Крупицы прошлого. Часть 2. В плавильном котле Америки

За окном шел мелкий дождь, в комнате тихонько говорило радио, которое я, конечно, слышала, но не слушала. Я была одна. Целый день никуда не выходила и ни с кем не говорила, находилась как бы вне времени. Из этого состояния меня вывел только голос Левитана, который должен был зачитать приказ Министра обороны СССР Малиновского. При этих словах сердце у меня упало в ожидании какого-то чрезвычайного сообщения, ошеломляющей вести… Но… это оказалось поздравление советским танкистам.

Так я поймала себя на подсознательной неуверенности в благоразумии наших соседей, для многих из которых, людей сильных мира сего, личное будущее выше будущего, да и настоящего всего человечества. В своем романе «Зима тревоги нашей» Джон Стейнбек пишет, что когда человеку становится не под силу решить какой-нибудь вопрос, то он может не думать о нем – это его спасительная возможность, но тогда эта неразрешимость уходит в его подсознание, смешивается со многим другим, что там живет, и так рождаются случайная тревога, недовольство и чувство вины. Хотя, подумав о жизни, я верю, что войны не будет.

Я мечтаю о своем будущем, строю многие планы, я даже уверена, что выполнение моих целей зависит целиком от самой меня, а не от аппетита кошелька капитализма. Я уверена в этом. Люди мира не хотят войны, они не хотят подчиняться зоологическим законам Запада, они не хотят стать рабами доллара, они не желают и не пойдут на сделку с собственной совестью, чтобы стать жертвами волков империализма. И они не будут ими, потому что их большинство. О мире мечтают маленький мальчик («Пусть всегда будет солнце…»), молодежь («Мы за мир…»), отцы и деды, воевавшие в гражданскую и отечественную войны. Мир завещан самым святым – жертвами войны, борцами за мир, а эти заветы для человечества – святая святых. Мир завещался теми, кто сейчас «лежит под березами», кто возвышается памятником в Берлине, теми, чья кровь полила всходы мира. Имена их – Неизвестные солдаты.

Думая о мире и войне, мне вспомнилось одно кладбище, благодаря посещению которого я почувствовала, что такое фашизм, что такое война. Поэтому темой моего сочинения будет Пискаревское кладбище.

* * *