Миг счастья ускользающий

Она собрала со скатерти посуду, отнесла ее в раковину, надела фартук. Денис продолжал сидеть на табурете, ловко подбрасывая и ловя маленькую серебряную ложечку. Та делала в воздухе замысловатые пируэты и неизменно возвращалась в его руки.

Лена неожиданно вспомнила странное прозвище, которым наградил Дениса один из отморозков во время драки.

– Ден, а почему этот Кнопа называл тебя Жонглером?

– Нипочему. – Ложечка, звякнув, шлепнулась на пол. Денис поднял ее, небрежно кинул на стол. Лицо его сделалось напряженным и замкнутым.

– Это что, тайна? – Лена невольно улыбнулась. Поведение Дениса показалось ей слишком уж детским, мальчишеским: угрюмый тон, надутая физиономия.

– При чем тут тайна? – Он уже справился с собой, голос его стал спокойным, взгляд, по обыкновению, безмятежным. – Мало ли кто как кого называет? Особенно такие типы, как Кнопа.

– Нечестно выходит, Ден. – Лена засунула в сушку последнюю тарелку и отвернулась от мойки. – Ты обо мне знаешь почти все – и где я живу, и с кем, и кто по специальности. А я про тебя – ни черта. Может быть, ты какой-нибудь аферист или вообще маньяк?

– Ага, маньяк, – с готовностью подтвердил Денис, – сексуальный. – Он снова завертел ложечку между пальцами.

– Но, по крайней мере, хоть что-нибудь о себе рассказать можешь?

– Смотря что тебя интересует. – Он хитро прищурился.

– Ну, например, откуда ты взялся в Москве? – Лена вытерла мокрые руки о фартук и присела к столу.

– Хорошо. – Денис тряхнул рыжеватой челкой. – Если я скажу, что из Козлянска, ты ведь все равно не поверишь?

– Нет, конечно, – засмеялась Лена.

– Ну и зря. Надо знать географию родной страны. Это поселок такой, городского типа. Неподалеку от Тамбова.

– Врешь?

– Ничуть. Населения тысяча пятьсот человек. Три школы, пять детских садов. Один завод по обработке фаянса.

– И ты оттуда родом?

– А что, не похоже? – Денис весело ухмыльнулся.

– Ну… не знаю. – Лена неопределенно пожала плечами. Она опасалась верить ему до конца. Интуиция подсказывала, что Денис врет через слово, так же легко, как дышит, врет и забавляется этим, словно в мячик играет. Заманит в ловушку, а потом будет хохотать над ее наивностью.

– Что еще тебе рассказать? – произнес Денис с нарочитой вежливостью.

– Почему ты уехал?

– Ты бы тоже уехала на моем месте. Работы нормальной нет, девчонок всех наизусть знаю, скука смертная, хоть вой.

– Ну и что ты делал в Москве? Правда, что ли, в институт поступал?

– Да нет, – откровенно признался Денис. – Просто искал, чем заняться.

– И что, не нашел?

– Без регистрации никуда не берут. Только в грузчики или в чернорабочие.

– А ты ручки замарать боялся? – ехидно поддела Лена.

– Не в ручках дело, а в физической нагрузке. Мне ее надо ограничивать.

– Ах, ну да, больное сердце. – Лена с комической жалостью покачала головой.

Она понимала, что круг замкнулся. Ничего существенного про себя Денис ей не расскажет. Он для нее – закрытая книга и умело останется в этом образе. Что там у него за душой? Скорей всего, только корысть и алчность. Да еще презрение к глупым старым дурам, которые, как рыбки на червяка, клюют на его внешность и молодость.

То, на что решилась Лена, оставив парня у себя в доме, – не что иное, как обыкновенная сделка. Ей нужны сильные эмоции, ему – крыша над головой, вот они и квиты. В конце концов, что такое три недели – миг, пролетят без следа…

Лена искоса глянула на Дениса. Тот так ничего и не сказал в ответ, сидел и молчал, тоже, видно, думая о своем.

– Ладно, – она встала, – пойду поработаю.

Он поглядел на нее вопросительно.

– Я пишу книгу, – объяснила Лена.

– Любовный роман? – оживился Денис.

– Нет.

– Тогда что, детектив?

– Не угадал. Это монография о Феофанове, описание его жизни, творчества.

– Снова Феофанов, – Денис пренебрежительно фыркнул, – странная ты какая-то.

– Я странная? – возмутилась Лена, – Ты на себя посмотри!

– Я-то как раз нормальный, – высокомерно отозвался он.

– Нормальные не просят милостыню, – жестко произнесла Лена, – нормальных не валяют ногами по асфальту. Нормальные…

– Ладно, ладно, – поспешно перебил Денис, – уймись уже. Телевизор можно посмотреть, пока ты сочиняешь свою книжку?

– Делай что хочешь.

– Знаешь, – он тоже поднялся, подошел совсем близко, – я все-таки нашел тогда работу в вашей паршивой Москве.

– Какую работу? – не поняла Лена.

– Обыкновенную. В фастфуде.

– Ну и что тебе там не сиделось?

– Выгнали. Выручки в кассе недосчитались, свалили на меня.

– А на самом деле кто был виноват? Не ты?

– Не я. Девица одна. Она сама мне рассказывала, что с детства страдает клептоманией.

– Что же ты промолчал? Донес бы на нее.

– Ненавижу фискалить.

– Ой, Ден, – Лена обхватила руками голову, – ты меня заколебал. Помолчи, пожалуйста, хотя бы минут сорок. Хорошо?

– О’кей. – Он мягко, по-кошачьи, ступая, вышел из кухни.

– Дурдом, – вполголоса проговорила Лена и пошла к компьютеру.

Нечего и говорить, что работа не заладилась. Все, что она сочинила по пути с рынка, давно испарилось из головы. Мысли то и дело возвращались к тому, что с ней произошло.