Мигель де Сервантес Сааведра. Жизнь и творчество

Турки же усиленно готовились взять реванш. И 11 июля 1574 года флот под командованием Улудж-Али и Синан-Паши, состоящий из 240 кораблей с 40 000 солдат на борту, появился у берегов Туниса.

Напрасно Хуан Австрийский, предчувствовавший надвигающуюся опасность, искал поддержки. Тяжелейший финансовый кризис поразил Испанию, и Филипп II был просто не в силах выделить средства еще на одну экспедицию. Тем не менее прибывшему в августе в Неаполь дону Хуану удалось на своих галерах выйти в море. Однако им сразу пришлось вынести два тяжелейших шторма, и они были блокированы в порту Трапани. Здесь же их настигла весть о поражении: 25 августа перед значительно превосходящими силами турков защитники крепости Голета капитулировали, а в сентябре сдался Тунис. Эскадре ничего не оставалось, как вернуться в Палермо в середине октября 1574 года.

В этой неудачной экспедиции принимал участие и Сервантес. По возвращении он, очевидно, узнал, что в конце июля в Риме, едва достигши двадцати шести лет от роду, отдал Богу душу его бывший хозяин и покровитель кардинал Хулио Аквавива.

Об участии Мигеля де Сервантеса в тунисских событиях мы знаем из его «Записки» 1590 года, в которой он коротко рассказывает о своем участии в военных операциях при Наварине, в Тунисе и Голете.

В «Дон Кихоте» содержатся более подробные описания событий: «Мы возвратились в Константинополь, а в следующем, семьдесят третьем году там стало известно, что сеньор дон Хуан взял Тунис и, очистив его от турок, передал во владение мулею Ахмету, тем самым отняв надежду вновь воцариться в Тунисе у мулея Хамида, самого жестокого и самого храброго мавра на свете. Султан, горько оплакивавший эту потерю, с присущим всему его роду коварством заключил мир с венецианцами, которые желали этого еще больше, чем он, а в следующем, семьдесят четвертом, году осадил Галету и форт неподалеку от Туниса – форт, который сеньор дон Хуан не успел достроить…

Наконец, пала Голета, пал форт, в осаде коих участвовало семьдесят пять тысяч наемных турецких войск да более четырехсот тысяч мавров и арабов со всей Африки, причем все это несметное войско было наделено изрядным количеством боевых припасов и военного снаряжения и располагало изрядным числом подкопщиков, так что довольно было каждому солдату бросить одну только горсть земли, чтобы и Голета, и форт были засыпаны. Первою пала Голета, слывшая дотоле неприступною, – пала не по вине защитников своих, которые сделали для ее защиты все, что могли и должны были сделать, а потому, что рыть окопы, как показал опыт, в песках пустыни легко: обыкновенно две пяди вглубь – и уже вода, турки же рыли на два локтя, а воды не встретили. И вот из множества мешков с песком они соорудили столь высокий вал, что могли господствовать над стенами крепости, осажденные же были лишены возможности защищаться и препятствовать обстрелу с высоты.