Мигранты. Бизнес-леди

Тут и мать-страдалица подъехала.

Грустно рассказывать о том, во что вылилось Кларе возвращение сына. Поэтому, опуская подробности ещё более неприятные, чем то, что пришлось ей претерпеть как женщине, да и просто как личности в Москве в попытках вернуть свои полмиллиона долларов, проавансированных за элитную столичную жилплощадь, сообщим лишь итог: потеря своей квартиры, в которой она прожила без малого десяток лет, вместе с сейфом, хранившим неприкосновенный долларовый запас, машины и всего остального ценного имущества в качестве оплаты за услуги местной бандитской группировки, помогавшей вызволить Ромочку из рук таких же бандитов, похитивших его. Шевелившееся в глубине сознания подозрение, что обе банды бритоголовых были знакомы между собой и действовали в данном случае сообща, по какому-то одному иезуитскому плану, Клара старалась не развивать. Какая теперь разница, кто спланировал, кто украл, как возвратили… Главное в другом – некогда любимый город стал для Клары чужим, даже враждебным, как и Москва-столица. И похищение сына – не единственная, да и не основная этому причина. Похищение – всего лишь производное от другого, так катастрофично превратившегося из счастья в беду, а именно – от слишком удачной на поверхностный взгляд финансовой карьеры дилетанта.

В общих чертах происшедшую катастрофу можно обрисовать так. Одновременно с исчезновением Ромочки, которое, при всём неприятии этого любящим сердцем матери, логически как-то объяснимо, Клара обнаружила и не укладывающееся в её голове исчезновение бывшего своего доверенного лица, на которое она до своей роковой поездки в Москву возлагала такие надежды – директрисы её инвестиционно-финансовой группы Татьяны, с которой по её розыску и обнаружении следовало за чудовищные проделки, совершённые во время кратковременного отсутствия Клары, разобраться со всей суровостью. Безоговорочно подтвердилось, что не было ошибкой то интуитивное ощущение катастрофы, которое испытала она, глядя в окно в отъезжающем поезде на милую беседу двух женщин…

Татьяна, правда, вскоре нашлась и без сложных розыскных мероприятий по её душу, но в таком месте, где увидеть её Клара ожидала менее всего – на излечении в местной психиатрической клинике. Вот те, на! Как же это? А вот так… Может ли человек здравого рассудка одним махом перечислить все до копейки деньги порученного ему предприятия в никуда, то есть в «левую» фирмочку, учредителями которой является, оказывается, давным-давно умершая семейная пара. Как и следовало ожидать, через день-два после означенного денежного перечисления невеликий штат наёмных сотрудников данной фирмы весь поголовно куда-то неожиданно исчез вместе с поступившими с клариных банковских счетов и тут же снятыми в наличном виде средствами. А перечислившая эти деньги директор Татьяна, как сразу заподозрили окружающие – будучи явно не в своём уме, пошла в милицию и заявила сама на себя, громко каявшись и бия себя кулаками в грудь, в «преступлении века». Как же, разорить в одночасье так искренне любимую и уважаемую, так хорошо в свою очередь к ней, Татьяне, относившуюся, сделавшую ей столько добра молодую хозяйку! Кларочка, простишь ли ты когда-нибудь сумасшедшую свою директрису-приёмыша, в каком-то непонятном болезненно-бредовом состоянии не помнившую, что делает, перегнавшую на незнакомый счёт в какую-то непонятную фирму все твои оборотные средства. Наверное, спрятать их хотела понадёжнее от всяких случайностей… о-ой, не помню-у-у… о-о-о, горе…

Ну, как тут было работникам милиции, которым, случается, тоже не

чуждо чувство сострадания к ближнему, не помочь по всем признакам и в самом деле свихнувшейся с ума мученице, готовой в приступе шизоидального отчаяния от сделанного наложить на себя руки. Только озадачивало немного признание самой сумасшедшей, что она сумасшедшая. Ведь ни один псих себя таковым на самом деле не считает – в его понимании сумасшедшие все, кто угодно, только не он сам.

Совершенно естественным и гуманным решением блюстителей правопорядка был вызов «неотложки» и направление несчастной женщины полечиться в психушку, дабы потом, если вылечат (что даже теоретически маловероятно), предстала бы она перед законом в здравом уме и, насколько возможно, ясной памяти. А не вылечат (что вероятнее всего), так одним, наверняка объёмным и не самым лёгким для расследования финансово-хозяйственным делом в производстве отдела милиции меньше – ещё лучше. Словом, в полном согласии со старинной русской поговоркой: «баба с возу – кобыле легче»…

***