В отличие от младшего брата, пришедшего с важным вопросом.
— Пам-пам-парам, пам-пам-па, пам-пам-парам, пам-пам-па… пам-пам-парам, пам-пам-парам, пам-пам-пара… что делать, если подозреваешь обман, спрашиваешь?
— Да!
— Пам-пам-парам, пам-пам-па… давай думать. На того, кто просит помощи, может давить настоящая беда. А может, он эту беду выдумал. И обманывает. Хочет выманить у тебя что-то ценное, хотя бы время и силы. Правильно?
— Да!
— Пам-пам-парам, пам-пам-па, пам-пам-парам, пам-пам-па… ответов на чужую беду тоже два, не так ли?
— Или помогать, или не помогать!
— Снова правильно. Выходит простенький квадрат с четырьмя исходами. Первая клетка: беда есть, но ты помог, и всем хорошо. Вторая: беда есть, ты не помог. Как вам такое?
Маленький Мийол хмурится.
— Не нравится мне такое, — говорит он.
— Килиш?
— А? Пап, можно мне к парням? Говорят, там будут приёмы показывать! Самые настоящие Охотники будут, трое сразу!
Ригар вздыхает. Настроение у него явно портится, напевать больше не тянет.
— Ладно, беги, — разрешает он, помедлив.
— Спасибо, папка!
Килиш срывается с места, ещё не успев договорить, выскакивает вон.
Исчезает.
— А дальше что? — Мийола такими штуками с темы не собьёшь, он считает себя упорным и последовательным, «имея к тому некоторые основания», выражаясь книжно.
— Это ты мне скажи, что дальше… сын. Задачка-то простая.
— Ну, если беда выдумана, а я помог, то я — фуск мясной. Такое мне тоже не нравится. А вот если беда выдумана, а я не помог…
— Всё равно не нравится? — подсказал Ригар, поощрительно улыбнувшись.
— Нет! А вдруг беда настоящая? Как поступить правильно?
— Хочешь одного верного ответа на все случаи…
— Да!
— А нет его.
— Как — нет?
— Да так. Ты ведь не можешь заранее знать, настоящая ли беда. Значит, и правильного ответа на неизвестность у тебя не будет. Но…
— Но?
— Если ты спросишь своего старика, сынок, — Ригар, покосившись, подмигивает, — я бы тебе ответил, что лучше пытаться помогать даже обманщику. Ну, в первый раз точно. Взвесь мысленно, что для тебя хуже: не помочь в беде или оказаться обманутым? Оказаться сволочью — пускай даже предусмотрительной — или простодушным парнем с чистой совестью?
— Я…
— Можешь не говорить, что выбрал. То дело твоё. Но сам выбор — запомни. Накрепко.
— Понятно… наставник.
— Хех. Скажешь тоже… Пам-пам-парам, пам-пам-па…
Чернолесский жук сомнений смертельно ядовит, но контейнер непреодолим.
Да, Мийол давно сделал выбор между опасением за хороший, но ошибочный поступок и сожалением за дурной, но разумный. Как бы
разумный.…сигнал о вмешательстве он подал не просто так. Более того: поставил конкретную задачу. Рассуждал же при этом довольно просто.