Мик Джаггер. Великий и ужасный

Говорят, что, пытаясь отвлечь внимание публики от цифр продаж, пресс-менеджер Мика Бернард Дохерти подговорил руководство лондонской Daily Mirror напечатать статью о предполагаемой связи Джаггера и одной молодой британской актрисы. На следующий день Мик и актриса выступили с яростными опровержениями.

Ужасные показатели продаж «поразили всех», как признавался один из руководителей звукозаписывающей компании. «Они просто нереально плохие. Прямо-таки катастрофические».

За несколько дней до выхода альбома Мик постарался подстраховаться и высказывался осторожно: «Коммерческий успех – штука непостоянная, да и время сейчас такое странное. Я всегда занижаю планку… У меня за плечами большая карьера, и я не молодой человек, который каждую неделю с нетерпением ожидает новых результатов».

Но когда и на следующей неделе альбом оставался в самом конце списка продаж, Мик расстроился не на шутку. «Он всегда говорит, что самое главное, чтобы песни нравились тебе самому, – утверждал один из помощников Джаггера. – Но, как мне кажется, к тому, что сольный альбом обернется катастрофой, он готов не был. Для него это настоящий плевок в лицо».

Вскоре Мику пришлось столкнуться с кризисом иного рода, по сравнению с которым все волнения по поводу сольной карьеры показались пустяком. Во время съемок телешоу «Супер-Поп» в Сан-Паулу Лусиана Морад упала прямо на съемочной площадке, и ее увезли в больницу. Анализы показали, что у нее вирусный менингит.

Мик, обеспокоенный тем, как бы вирусом не заразился их сын Лукас, постоянно висел на телефоне, спрашивая Лусиану, чем он может им помочь. Выяснилось, что дела у Лусианы не так уж плохи; она отвечала бодрым голосом и охотно болтала с «папочкой». Через три дня ее выписали из больницы.

«Я ужасно испугался, – признавался Мик. – В такие моменты понимаешь, что на самом деле важно в жизни».

Такое же впечатление произвела на него через несколько дней и смерть Джорджа Харрисона. Джаггер говорил, что некогда они с Харрисоном были «собутыльниками», и утверждал, что приятель Джордж для него был не просто «молчаливым „Битлом”». «Ну да, он сидит себе в углу. Но на самом деле он не такой. У него глубокий характер, он очень душевный, дружелюбный человек».

Смерть Харрисона потрясла Мика Джаггера и Кита Ричардса примерно так же, как в свое время смерть Джона Леннона. «Что бы я ни говорил о своих чувствах, все равно это будет звучать блекло и невыразительно. Мне было очень грустно… Но то же самое можно сказать и о многих других. Потому что Beatles были частью нашей жизни. Когда уходит человек такого масштаба, в каком-то смысле уходит и часть твоей жизни».

Сам Мик вовсе не собирался покидать большую сцену. Постаравшись скорее забыть неудачу с «Богиней», он начал готовиться к работе над новым совместным альбомом «Роллингов» и к новому туру. «Я пою в рок-н-ролльной группе, а значит, мы должны отправляться на гастроли. Не так уж это все и сложно. Такая у меня жизнь».

Кит к тому времени тоже записал несколько сольных альбомов, последовав примеру своего «блудного брата», но нисколько не скрывал своих приоритетов. «„Роллинги” для меня – это номер один, – говорил он. – „Роллинги” – это причина, почему я здесь. Это вся моя жизнь. Мы пробовали расходиться, записывали сольные вещи, но все мы возвращаемся в Rolling Stones. И вообще, чем, как не очередным туром, лучше всего отметить сороковой юбилей „Роллингов”?»

Правда, было кое-что, что могло их немного смутить. Мик, Кит и Ронни приближались к своему шестидесятилетию, а Чарли Уоттсу уже исполнилось шестьдесят лет. Не будут ли они в таком почтенном возрасте выглядеть смешно на сцене? Смогут ли они вообще выйти на сцену? Во время совещаний в Лондоне и Париже, на которых обсуждался предполагаемый тур, Мик и Кит оставались непреклонными: «Ну и что? Что тут такого? Конечно, мы сможем».

А Чарли Уоттс сказал: «Мы будем слабаками, если откажемся от тура».

7 мая 2002 года в парке Ван Кортланда в Бронксе приземлился желтый дирижабль со знакомым губасто-языкастым логотипом, и из него навстречу репортерам вышел под лучи весеннего солнца Мик со своими товарищами. «Это становится традицией, – сказал необычно трезвый Рон Вуд жадно внимавшим каждому его слову журналистам. – Мы уже прибывали на поезде, на яхте и по мосту. Наверное, в следующий раз мы приплывем на подводной лодке».

Как обычно, перед туром Мик несколько месяцев тренировался, словно спортсмен перед олимпиадой, поднимал гантели, бегал и выполнял физические упражнения с тем упорством, к которому его приучил отец. Он даже привез с собой своего личного тренера и специалиста по фитнесу, норвежца Торье Эйке.