Читаем Микеланджело полностью

Тълпата бе разгонена. Заглъхнаи стръвний вик, и воплите й беснис последните лучи на летний ден;и глуха нощ обгърна вечний град.Случаен зрител на борбата бевеликий майстор — някога боец,а раб сега на блянове неземни,позорен раб на гордото изкуство.Как мечовете блясват видя той,чу техний звън — и не един предсмъртен,отчаян стон сърцето му прониза;но той остана отстрана недвижени съзерцава в някакъв захласбоец върху боеца как се хвърляи се поваля в кърви… Падна нощ;тълпата бе разгонена.                                        Дома сиупъти се оборено челои влезе той в работницата своя…Изстъпваха в дрезгавината мълкомтам мраморните образи, облениот лунний свет, през прозорци огрял.Но някаква си мъртва неподвижност,натегнала като на раб вериги,тез образи и форми бе сковала.И мразен дъх, дъхът на отчужденъе,витаеше от тях — и лъхна тойна майстора над морното чело.Той излека пристъпи и запалисветилника си нощен. Сноп лучинамръщения образ на Мойсеяогреяха — изпъкна вмиг пророка,пред гордий си творец извърнал лик,като че рев на оргия далечнаот размисли самотни го е сепнал —що предвещава в гняв сбърчано челои трепетът на ноздрите разпнати?Миг и скрижали с издълбан на тяхзавет сам той на късове разбил би…Един-два щрихи още — и ще станепророкът древен гневна си присъдада изрече над нови времена.Полека се унесеният майсторнаведе, зе блезничното длетои млатът, но изправи се отновокато че сепнат, ням и неподвижен;и ропот глух, отнейде из душа муВъзъет, към него строго проговори:„Нещастен син на некадърно време!Кой демон зъл прибули твоя поглед,та около си, зрящ, не виждаш нищо?Около теб развалата гъмжи,около тебе жъртва подир жъртвапред кървавий олтар на родний крайсе трупат безвъзмездно… Съзерцавашти ужасите за наслада — в тяхти черпиш вдъхновенъе. Де боецът?Де смелий вожд? Раб над раби е той!В сърцето му и злоба, и любовугасна; млат в десница той държии глух стои пред воплите за помощ.И той живей? Да, в подвизи живей —той камъните буди…“                                        Бесен стон,като че ли из кървавата гръдна звяр ранен, от сводовете тъмниоттласван, дълго тамо се отъеква.Отстъпи той и тежкий млат извиназад, готов невидимий си врагда сврасне с него; но полека пакръката си отпусна и промълви:— Ти прав си, гений тъмен. Твойте думине чувам аз за първи път сега…Полвината от земний си животна тоя хладен камък посветих.Свещений плам в душа ми, от животазапален, за живота не горя —сред тия тесни четири стени,се само ек от млата беше чут,от ден на ден полека гасна той;с потайна радост, заслепен, аз бързахи плахите му искрици последнида умъртвя във мраморните форми.Сам вледенен, аз всичко вледених.И чуй сега жестокия, но праввъпрос, а в него своята присъда:„Художникът — отстъпник от живота!Защо живей, към що се той стреми?“Живот, забий отровния си меч —мсти! Аз съм морен, морен, моренот себе — от съдбата — и от теб!На повалений мраморен отлом,изнемощял, разбит той прислони се,подпре чело на жилеста тъкаи погледът си в мрака устреми.И мълком дълго той стоя. Полекаизстъпваха във паметта му редомминалите, забравените дни —и като птичка се из тях изви,и впи в сърце му своя остър клъвоная грозна мисъл, сам що врязана мрамора той: „Сладък е съняти нищо да не виждаш, да не чуваш,това е най-честий земен дял —не ме буди, ах, тихо говори!“Ръката си отмахна той и сепнатглава подъе — и видя ред по редпред погледа му да минават сенки:в предсмъртни мъки раненият Рабпред него се гърчее — но ни стон,ни звук се из устата му не чува;Давид, ръка замахнал — но от неякъм врагът камък не лети; Мариянад трупът на божествений свой синтам плаче — но сълза се не отроняот нейните страдалчески очи;навъсил се е Брут — но няма мечв ръката му — и дали някой погледв душа му тайний замисъл ще схване?И дълъг ред от сенки подир тяхминаваха, все тъй безмълвни, неми.Ей най-подир разчорлен се задавасам Еремия, вдаден в мрачни мисли —но старият бърборец е притисналустата си с десница — да не биИ той неволно дума да изпусне…Ядовно скочи майсторът… но миг —и сенките изчезнаха. ЕдинМойсей стоеше там пред него горд,брада си счепкал с жилестите пръсти,с навъсено чело, унесъл погледБог знае де далеко… Во замаяпред него тъй застанал, неусетносе майсторът отново в своя блянунесе, блян през дълъг ред годиникато мора на душата му притискали в ясен образ дирил въплощенъе.И на просветна мисъл огнен шепотпак затрептя на неговите устни:— Лъжовни са, о, гений тъмен, твойтепримамливи слова! Ах, незавиденживот живее онзи, който знай,че на света се в временното саможивот живей. Възмогнати над негоживеят други — временната бренностотхвърлят те и в туй, що е под нея —в идеята — проникват. На светаедин я в слово пламенно изказва,друг в бой за нея лее си кръвта,с длето на мрамор трети я изрязваи я от днес изпраща в вечността!И той, изправен, хвърли поглед горднаоколо си; своя тежък млатизви, замахна — и в несвяст ударив коляното Мойсея, като викна:— Идеята на времето пренести в вечността… Мойсее, говори!
Перейти на страницу:

Все книги серии Епически песни

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии