Телезрители едины в своем мнении. Если бы каждый всегда оставался на том месте, на которое он поставлен, на свете было бы гораздо меньше неприятностей. Мир царил бы между людьми. Что было бы, если бы ОНИ, телезрители, стали бороться со своим начальником? Просто представить себе невозможно, что бы тогда было. В конце концов, о собственной семье тоже надо подумать.
А у этого Ноймана жена есть? — спрашивает госпожа Рогальски, словно угадав мысли телезрителей.
Да, он женат. Жена значительно моложе его. Детей у него нет. Женился он всего год назад. Поздновато. В фирме поговаривают, что в браке у него не все складывается как надо.
Понятно. В голове у госпожи Рогальски запульсировал сигнал тревоги.
Послушай меня, Патриция, деточка. Да, мамочка? Ида кладет Патриции руку на плечо. Я попробую разобраться в этом деле. Я там наведу порядок. Нет, мама! Нет! Я же тебе сказала, ты только всё испортишь! Ты не доверяешь мне, деточка? Разве до сих пор я что-нибудь портила? Нет, мамочка, конечно нет. Но Михаэль был бы против. Он хочет сам со всем справиться. Я же тебе уже сказала. Но лицо госпожи Рогальски уже приняло то решительное, непреклонное выражение, которое нам всем знакомо.
Ну-ну, говорят телезрители. Госпожа Рогальски всё уладит. Абсолютно точно. Она — умудренная жизненным опытом, практичная, бывалая, человечная, душевная & деловая женщина. Она — человек. Она не машина. Молодежь может повести себя слишком прямолинейно в таких делах. Телезрители доверяют госпоже Рогальски. Если бы у них была своя госпожа Рогальски, от скольких неприятностей они избавились бы. А то им приходится всё решать самим. И не всегда удачно.
Звонок. Это Михаэль! Мальчик мой! Как хорошо, что я и тебя здесь увидела. Послушай, ты что-то совсем забросил свою жену. Михаэль бледен & явно нервничает. Он обнимает маму, потом Патрицию. Пауза.
Молчание. В воздухе повисла гроза. Какое-то ощущение неразрешимой проблемы.
Наконец госпожа Рогальски обнимает обоих. Ей пора уходить.
Все наладится. Вот увидите. Твоя мама, Михаэль, еще на что-то годится.
Михаэль испытующе смотрит на Патрицию. Мама что-то знает? Патриция молчит. Ситуация драматическая.
Михаэль прерывает молчание первым. Мама, хочешь, я покажу тебе нашу фирму? Например, завтра? Десять утра тебя устраивает? Госпожа Рогальски улыбается. Это именно то, что ей нужно. Договорились, Михаэль. В десять утра.
Пока-пока, значит, до завтра! Дет-ки, по-о-о-ка! И в этот момент каждый телезритель, даже дошкольного возраста, понимает, что теперь все будет хорошо. (Продолжение следует.)
Какое жаркое, солнечное воскресенье! Все устремились купаться.
Ингрид разрешили взять с собой маленький транзисторный приемник. Она получила его в подарок на день рождения. Мама тащит сумку с обедом, заранее приготовленным. Там же огуречный салат в пластиковых контейнерах. У матери Ингрид — варикозное расширение вен. Ингрид предпочла бы купаться вместе со своим шефом. Но ее шеф купается с Патрицией, которая ждет ребенка. Как все толкаются, просто ужас! Мама говорит: да не толкайтесь вы так! Но сама она, как женщина решительная, толкается руками, локтями и своей пластиковой сумкой. Люди вокруг тоже говорят: да не толкайтесь вы так — и толкаются в ответ. Ингрид неприятно на все это смотреть. Ее мама ругается со всеми. Все хотят попасть в купальню. Тихо. Места всем хватит. Даже в такое вот жаркое воскресенье. А вдруг мест больше нет? Есть места! И билетов всем хватит! Так что все благополучно оказываются в воде.
Портер Рикс тоже непрерывно в воде. Буд и Санди ныряют.
С мисс Норстранд случилась беда. Портер спешит ей на помощь. Она застряла в щели между камнями. Ножом ныряльщика Портер прорезает круглое отверстие у нее в бедре, выворачивает берцовую кость и отрезает ненужные сухожилия. Теперь без ноги мисс Норстранд снова может подняться на поверхность воды. Герда хочет получить автограф для себя и еще несколько — для своих подруг. Если бы ее шефом был Портер Рикс, он всегда открывал бы перед ней дверь и помогал бы ей нести стопки папок с документами. Да еще и улыбался бы.