Михаэль Шумахер – номер один

Существует клише – иногда гонщики говорят, что проходят каждый круг гонки как квалификационный. Это невозможно по определению – машина и покрышки не выдержат, не говоря о самом гонщике. Но в Судзуке метафора стала явью. Интенсивность борьбы захватывала дух, круг за кругом гонщики выжимали из машин все до последней капли. Эта дуэль повторяла многие великие сражения между ними, начиная с Макао и заканчивая недавней гонкой в Спа, но именно она стала высшим показателем их мастерства. Гонка в Судзуке была, вероятно, самой значимой во всей карьере Шумахера, так как она принесла ему первый титул с Ferrari. Она также оказалась последней серьезной дуэлью немца и финна, так как в следующем году Хаккинен потерял мотивацию и решил уйти из Формулы-1.

Шумахер занял поул, но Хаккинен вновь стартовал лучше. Немец попытался перекрыть ему траекторию, но Хаккинен проявил твердость и вышел на первое место. Он лидировал в гонке большую часть дистанции. Момент истины наступил где-то посередине, когда несколько минут моросил дождь, — этого было достаточно, чтобы трасса на несколько кругов стала скользкой. Такая перемена сбила Хаккинена с толку. Он завернул на пит-стоп немногим раньше Шумахера, и это позволило Россу Брауну вычислить, сколько топлива финн взял на борт. Шумахер проехал еще три круга. Хаккинен знал, что ему нужно атаковать изо всех сил – он был на тяжелой машине и проигрывал в скорости Шумахеру, которому еще только предстояло дозаправиться. Но в результате финн потерял пять секунд только на круге после пит-стопа.

Шумахеру тоже временами приходилось нелегко, и он едва не врезался в Benetton, которого вынесло с траектории. Когда немец выехал из боксов, совершив свой второй и последний пит-стоп, он слышал, как по радио Браун оценивает отрыв от Хаккинена. Шумахер ждал целую вечность, прежде чем отпустить кнопку ограничителя скорости на пит-лейн, — все это время Хаккинен несся к линии старта-финиша.

«Вроде успеваем, — сказал Браун, — вроде успеваем, черт побери, успеваем!» Шумахер вырвался на трассу и сразу метнулся влево, чтобы вписаться в поворот. Хаккинен оказался прямо позади него.

«Это был самый счастливый момент во всей моей карьере», — говорит Шумахер. Он довел машину до финиша и, когда пересек черту, стал чемпионом мира. Через пять лет после своего второго титула в Benetton и перехода в Ferrari немец исполнил свое предназначение. Несколько лет спустя, описывая эмоции, которые он испытал в тот момент, Михаэль сказал: «Мне внезапно стало тесно в машине, казалось, что я сейчас взорвусь. Я был так счастлив. Я наконец-то сделал это после стольких лет разочарований. Меня переполняли слезы, у меня было такое чувство, словно я наблюдаю за происходящим со стороны. Словно я стал кем-то другим».

Пятилетние инвестиции Ferrari и ее основного партнера, компании Philip Morris, в сумме почти равные 100 миллионам фунтов стерлингов, наконец-то принесли дивиденды. Члены команды, просто обезумели от радости. Слова «сделано в Италии» вновь стали знаком качества, предметом гордости. Через восемь лет после того, как Берни Экклстоун шепнул на ушко ди Монтедземоло имя Тодта, Ferrari наконец-то возродилась из пепла.

Члены команды McLaren по окончании гонки повели себя очень достойно. Мика Хаккинен с честью принял поражение, отказавшись каким бы то ни было образом критиковать Шумахера. «Мои поздравления Михаэлю, он отличный гонщик. Ferrari проделала огромную работу, нам не удалось их превзойти. Я был чемпионом, а теперь мне придется признать себя проигравшим. Такова жизнь». Хаккинен преподал настоящий урок благородства. Вскоре после этого несколько механиков из команды McLaren пришли в боксы Ferrari и приклеили на болид Шумахера цифру один, снятую с машины Хаккинена. Механики Ferrari радушно восприняли этот жест, и новый чемпион мира позволил сфотографировать себя в своем болиде номер один.

«Я испытываю еще более сильные эмоции, чем в Монце, но не ждите от меня слез», — пошутил Шумахер в интервью. Отдавая должное Хаккинену, он добавил: «Мика не должен считать себя проигравшим. Мы сражались на протяжении всего сезона плечо к плечу, всегда честно. Он отличный человек и отличный гонщик».

В Судзуке наступили сумерки, но тысячи японцев продолжали сидеть на трибунах, как завороженные. В паддоке, за боксами, был сооружен самодельный банкетный стол. Команда Ferrari не стала заранее бронировать ресторан, не желая искушать судьбу, и теперь устроила торжественный ужин среди коробок и ящиков на автодроме. В этот и без того символический день казалось правильным, что команда, которая приложила столько усилий и выполнила наконец свою задачу, должна праздновать победу в рабочей обстановке.