Михаэль Шумахер – номер один

Мы начали разговор с обсуждения принципа «Не расслабляйся». Росс всегда смотрит немного в сторону от собеседника, когда говорит, но время от времени бросает на вас взгляд, чтобы удостовериться, что вы его еще слушаете. Конечно, вы слушаете, потому что он рассказывает очень интересные вещи, а также потому, что у него редкий для инженера дар – он объясняет сложные понятия просто и четко. Вот что он говорил о позиции Ferrari и принятой в ней модели поведения:

«Каждая деталь, до последней, крайне важна. Очень редко в Формуле-1 бывает, что у кого-то возникает абсолютно новая идея или концепция, которая позволяет резко вырваться вперед. Поэтому ничего нельзя пускать на самотек. Нужно постоянно работать и над техническими аспектами, вроде аэродинамики болида, и над такими политическими факторами, как конкурентоспособность или интерпретация правил.

Вы должны во всем поднимать планку до максимума. Иногда, неосознанно, вы переходите грань – в надежности или в интерпретации правил. Вам нужно оставаться на острие, на пределе во всех областях и помочь каждому члену команды осознать, что планку нужно раз за разом поднимать. Каждый отдел должен постоянно достигать максимума. Если это происходит, то у вас на руках оказывается вполне конкурентоспособный пакет, но мы говорим не только о показателях на трассе, но и о надежности. Ничто не должно становиться для вас камнем преткновения. Если вы чувствуете, что можете развиваться, вы должны двигаться дальше и прибавить к своим ста еще десять процентов.

Положительной стороной нашего альянса с Михаэлем, Рори Берном и остальными было то, что мы все это понимали. Знали, что должны сделать. Знали, что другие это делают, и если мы не будем это делать, мы будем уязвимы, дадим слабину. Здорово быть частью такого альянса, частью команды, в которой все выкладываются на сто десять процентов».

Часто предполагают, что Шумахер вертел Ferrari как хотел, принимал ключевые решения о том, кто должен стать его партнером по команде и каких инженеров брать на работу. Браун это отрицает: в действительности влияние Шумахера сильно уменьшилось, когда на ключевые должности были назначены нужные люди – включая переход Брауна и Берна из Benetton в конце 1996 года. Когда Шумахер пришел в Ferrari, будучи двукратным чемпионом мира, он знал, что придется поднапрячься, но, к своему ужасу, обнаружил, что технический отдел сильно проигрывает той системе, к которой он привык в Benetton.

«Роль Михаэля менялась с годами. Это было очень смело с его стороны – прийти в Ferrari, не зная структуры этой команды. Он был разочарован – не мог понять, какие шаги готово предпринять руководство для того, чтобы вернуть команду в правильное русло. Он не видел с технической стороны никакого плана-прогноза развития на последующие годы, как это было в Benetton. Михаэль понял, что над этим нужно серьезно работать.