Михаэлла и Демон чужой мечты

Странным его создала ведьма. Для него украсть или убить — что мне почесаться. Кажется, он не испытывает страха или мук совести. Но при этом всегда сам носит тяжелую сумку, подхватывает, если я поскальзываюсь, придерживает за руку в опасных местах. Опять же, вызвался разобраться с Ритхелем, хотя лично ему это не надо.

Словно две противоположности, склеенные воедино. Для чего можно было использовать кого-то с такими качествами?

— Мне не надо в город! — Я даже отпрянула.

— Еще как надо, — зловеще усмехнулся мужчина, ловко поймал меня за руку и буквально выволок из нашего временного убежища.

По коже прогулялся холодок нехорошего предчувствия.

— Зачем? — спросила, с трудом подстраиваясь к его шагу.

— Тебя и так разыскивают, а после этой ночи у местной стражи появится несколько поводов прилагать к этому больше усердия, — сообщил Тавиш.

Только меня? Вот как знала, что в итоге окажусь единственной крайней.

Но это не напугало. В местной страже служило всего четыре человека: двое бывших вояк, которых еще лет десять назад отправили домой из-за возраста, дежурили днем, и дюжие сыновья кузнеца — ночью. Я их всю жизнь знала, и хоть друзьями или приятелями мы не были, представить, что они сделают мне что-то плохое, не могла. В крайнем случае, объясню, как все было.

— Твоя мордашка висит на новостном столбе, — словно подслушав мои мысли, поспешил развенчать всяческие надежды на благоприятный исход дела спутник — И должен заметить, там она выглядит раз в пять страшнее, чем на самом деле. Похоже, у рисовавшего на тебя зуб. А знаешь, в чем тебя обвиняют?

Я мотнула головой, не определившись, как еще реагировать.

— Перечислю по порядку. — Тавиш, видимо, получал удовольствие, запугивая меня. — Нападение на Джереми Ффруа и его сестру, убийство телохранителя Ффруа. Кражи из нескольких домов в селении. Сглаз коровы какой-то Авриты и сглаз дочки купца… не то Ослова, не то Мулова, уж прости, не запомнил, вследствие чего она никак замуж выйти не может, а ей уже сорок один. Черная магия и запрещенные ритуалы. И да, самое главное! В том, что ежегодно с болот какая-то зараза приходит. В связи с последним тебе же отвечать и за всех от нее умерших. Ну как списочек? Впечатляет?

Горло сжалось, некоторое время я не могла выдавить ни слова. За эти мгновения меня опалило злостью, окатило кисловатой обидой и так жалко себя стало, что остатки совести, вернее, воспитания, к этим остаткам взывавшего, тихо загнулись. Что бы Тавиш ни выкинул… поделом им!

— Я же их лечила, а они… — прошептала, когда голос вернулся. Предательство людей, которым вроде как помогала и которые вроде бы даже были благодарны, злило куда больше того, что мне приписали и подвиги наколдованного. — Если бы умела, точно бы сглазила! И прокляла! И еще что-нибудь сделала.

Ниточки, связывающие меня с этими местами, рвались одна за другой. Словно что-то гнало прочь. Но перебираться в город все равно было страшно. Кто знает, как он примет меня… такую?

— Уроды, — подобрал определение Тавиш, брезгливо сплюнул себе под ноги и сжал мою руку. — Забудь. В большом городе проще затеряться, там мало кому есть дело до твоего лица. А когда обустроимся, найдем хорошего мага, может, получится подправить тебе мордашку.

Если до последнего предложения я еще настроена была сопротивляться и отнекиваться, то сейчас затихла, пришибленная надеждой. Покровители, этот наколдованный точно знает, на какие точки давить!

— Думаешь, это возможно? — пролепетала, зачем-то втянув голову в плечи.

— Не узнаем, если не попытаемся, — рационально заметил Тавиш. — Я бы и сам взялся, но просто не представляю, как лечить. Боюсь, только хуже сделать.

Больше до самой околицы не разговаривали. Уж не знаю, о чем думал Тавиш, но мои мысли вертелись вокруг предстоящего путешествия и похода к магу. Сама мысль затеряться в толпе, зажить новой жизнью казалась соблазнительной. Но если мне еще и внешность исправят…

За деревьями стали проглядываться редкие огни, и Тавиш резко остановился. От неожиданности я влетела ему в спину.

— Что это за песни? — Наколдованный будто не почувствовал удара.

Я перевела дыхание, прислушалась.

Вспомнила!

— Сегодня Ночь покровителей. Молодежь устраивает гулянья, делают чучела из соломы, вместе с ними идут в лес на пикник, потом ближе к утру чучела сжигают и прыгают через костры. Еще ищут мифический клад. Весело, наверное… Я ни разу не ходила.

Даже не вспомнила о празднике, пока Тавиш не услышал песни на другом конце селения.

— А по-моему, глупость несусветная, — бросил беловолосый и решительно зашагал дальше.

— Это дань уважения покровителям! — возмутилась я, как и пристало всякой дочери Лунной Матери и Солнечного Отца, но в этот раз почему-то почувствовала себя до крайности глупо.

Насмешливый взгляд Тавиша лишь добавил сомнений.

— Скорее повод нажраться дешевой выпивки, поорать песни и позажимать девок в лесу. — У моего спутника имелось свое видение традиции. — Не думаю, что этим вашим покровителям приятно, что их изображают соломенными куклами, а потом сжигают. Ну, если на минутку допустить, что они вообще существуют.