Читаем Михаил Булгаков. Морфий. Женщины. Любовь полностью

Приезжала сюда писательница, автор статьи о Булгакове в «Юности», была у меня. Ничего нового узнать ей не пришлось!

Я моложе других, поэтому еще жива!

Сообщаю, что помню. Я работала совсем юной в Секции просвещения и культуры секретарем-машинисткой. Участвовала в художественной самодеятельности, занималась в Клубе. Почти каждый день появлялся у нас в Клубе мужчина в форме военного врача – М. Булгаков. Он интересовался нашим кружком, бытом горцев, помогал сотрудникам.

Однажды он обратился ко мне: «Тамара, ты можешь под диктовку напечатать на машинке мои пьесы?» Я согласилась, и после работы он стал диктовать мне «Дни Турбиных». Я удивленно спросила: «Вы пишете пьесы? Напишите что-нибудь для нас, для нашего кружка!» Он обещал. И раз привел своего друга – инженера-горца (его фамилию я забыла). Булгаков написал нам две пьесы: «Сыновья муллы» (совместно с горцем) и «Самооборону». Он помогал нам ставить эти пьесы. Потом он уехал.

Кто были его друзья? Адвокат Беме и инженер-горец – давно умерли!

Только уже будучи доцентом Пединститута, затем Университета, я узнала, что Булгаков – известный писатель, и вспомнила, осознала, что я с ним работала. Я очень горда, что была с ним знакома!

Сейчас я пенсионер. Сильно болею. Уже пять месяцев лежу в постели, еле хожу с палкой по комнате. Муж – Заурбек Мальсагов – работал на ниве народного просвещения республики. Умер в 1938 г. Мучают узлы на ногах, тоскую одна. Сестра живет отдельно. Днем ее дети у меня. Желаю Вам больше книг, бодрости и радостей.

Т. Мальсагова».

Позже я познакомился с актером, жившим в одном доме с Тамарой Тонтовной. Он рассказывал мне, что даже в преклонные годы она выглядела стройной, горделивой женщиной. Я прикинул, что с тех времен, о которых я у нее спрашивал, миновало шестьдесят с лишним лет. Но тем не менее одно ценное замечание в письме было – Булгаков ходил по городу в форме военного врача Добровольческой армии. Желал этим показать, что он не убивал, а только лечил людей, но и это тогда было небезопасно.

Жаль, что в письме нет ни слова о его жене. Она, впрочем, как и более яркие личности, не осталась в памяти Мальсаговой. Она – скромная в общении с людьми женщина. Она по меньшей мере дважды спасала его от верной гибели, но он развелся с нею. Осталась ли она в его памяти? Осталась… Об этом я расскажу подробнее тогда, когда в моем повествовании этому придет черед. Булгаков на редкость автобиографический писатель. «Мастера и Маргариту» – свой гениальный роман – он творил до последних дней жизни. Откроем его страницы. Булгаковеды уверенно считают, что прообразом Маргариты была Елена Сергеевна – третья и прекрасная жена писателя.

Откроем роман на части второй, главе 19-й, названной «Маргарита». Глава начинается такими словами: «За мной, читатель! Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык!» И далее через пару строк читаем: «Прежде откроем тайну… Возлюбленную его звали Маргаритой Николаевной». И хотя затем в романе Михаил Афанасьевич рассказывает о своей возлюбленной, жизнь которой походила на бытие Елены Сергеевны, дальнейшие детали… О них говорить еще рано. Они станут понятны читателю, когда он узнает о том, как сложились любовь и жизнь Татьяны Николаевны и Михаила Афанасьевича. Заметим пока, что отчество Маргариты совпадает с отчеством первой жены Булгакова. Может, оно возникло в уме писателя случайно, подвернулось знакомое отчество, он и прицепил его к имени героини. Но… но в творчестве Булгакова очень малая вероятность случайности, когда дело касается его личной жизни, жизни Мастера в романе. И о какой вечной любви можно говорить, вспоминая третью жену? Настоящая, верная и вечная (!) любовь бывает одна. Я не спешу делать какие-либо выводы из мною сказанного, не призываю: «За мной, читатель!» Это право гения. Но даже гений литературы не сразу вырос до высот творчества. Он был мальчиком, студентом, молодым человеком… Он мог влюбиться и увлечься, даже в чем-то ошибиться, проявить легкомысленность… А кто из великих не ошибался в жизни? Примеров тому множество. В юности Булгаков был одержим одною мечтою – написать роман. И он создал «Белую гвардию» – первое свое совершенное произведение, начал писать его именно в то время, когда был безумно влюблен в Татьяну Николаевну Лаппу. Не потому ли в конце жизни, обожествляя Елену Сергеевну, он считает таинственным раскрытие имени героини романа?!

В своих дневниках Елена Сергеевна замечала, что Михаил Афанасьевич никогда словом плохим не обмолвился о Тасе… Может, в конце романа, в конце жизни, ему захотелось отдать должное той женщине, которая этого заслуживала если не более его других жен, то никак не менее.

Я приглашаю подумать об этом вместе со мною, читая повествование о необычайном и трагическом союзе Михаила Афанасьевича Булгакова и Татьяны Николаевны Лаппы.

Глава первая Классная дама из Саратова

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Андрей Сахаров, Елена Боннэр и друзья: жизнь была типична, трагична и прекрасна
Андрей Сахаров, Елена Боннэр и друзья: жизнь была типична, трагична и прекрасна

Книга, которую читатель держит в руках, составлена в память о Елене Георгиевне Боннэр, которой принадлежит вынесенная в подзаголовок фраза «жизнь была типична, трагична и прекрасна». Большинство наших сограждан знает Елену Георгиевну как жену академика А. Д. Сахарова, как его соратницу и помощницу. Это и понятно — через слишком большие испытания пришлось им пройти за те 20 лет, что они были вместе. Но судьба Елены Георгиевны выходит за рамки жены и соратницы великого человека. Этому посвящена настоящая книга, состоящая из трех разделов: (I) Биография, рассказанная способом монтажа ее собственных автобиографических текстов и фрагментов «Воспоминаний» А. Д. Сахарова, (II) воспоминания о Е. Г. Боннэр, (III) ряд ключевых документов и несколько статей самой Елены Георгиевны. Наконец, в этом разделе помещена составленная Татьяной Янкелевич подборка «Любимые стихи моей мамы»: литература и, особенно, стихи играли в жизни Елены Георгиевны большую роль.

Борис Львович Альтшулер , Леонид Борисович Литинский , Леонид Литинский

Биографии и Мемуары / Документальное