Михаил Гущин. Предотвратить смуту

— Дружище, тебя где в Ростове высадить? — водитель повернулся ко мне и нахмурился, увидев на моем лице задумчивое выражение.

Знать бы еще самому где выходить. Попросить остановить в пригороде и отправиться к Фроловым? Если Константин на месте, он обязательно поможет и подскажет что делать. А если нет? Да и светиться возле его дома опасно — вдруг меня уже по всему Великому княжеству ищут, а я приведу Родионовых к дому своих друзей, в котором, между прочим, живут Алевтина и Кирилл. В Красногоровке я об этом не подумал, да и кто меня там будет искать? А вот у Фроловых могут.

— Где-нибудь возле вокзала или академии, попросил я.

— Так ты из одаренных? — глаза водителя полезли на лоб.

— Да, а что? Это проблема?

— Нет, просто непривычно видеть одаренного в… таком виде, — перед тем, как произнести последнюю фразу, водитель явно замешкался. Похоже, он понимал, что с большой вероятностью я могу принадлежать к какому-нибудь дворянскому роду и могу принять его слова в штыки. Хотя, стал бы я тогда искать попутку?

— Ну, не всем же одаренным на собственных машинах разъезжать, — отозвался я.

Машина остановилась на обочине, я поблагодарил водителя и вышел на улицу. Он подбросил меня почти до самой академии, но остановился где-то в сотне шагов от ворот. Похоже, он боялся даже приближаться к этому месту. Интересно, у всех людей такой страх перед одаренными, или только у этого человека? С такими отношениями в обществе недалеко и до бунта, который может закончиться очень и очень плохо для всех.

— Ваши документы! — пробасил один из дружинников, полностью облаченный в доспехи.

— Мои документы в академии. Обратитесь в госпоже Андрияновой или господину Сорокину, чтобы они подтвердили мою личность.

— Никого из указанных вами людей в академии нет.

Внутри меня похолодело. Действительно, середина лета, на что я рассчитывал? Скорее всего, Андриянова сейчас отдыхает где-то на юге, а Палыч охотится в лесах Сибири или рыбачит в Черном море. А кто же тогда остался за главного?

— А Булыкин, Брусникина, Ведагор, наконец, есть? Хоть кто-то из преподавателей остался?

Я прекрасно понимал, что эти ребята меня не выпустят, а значит, к Фролову я уже не попаду. Ладно, пусть проверяют, их проблемы, я бы вообще спокойно развалился в кресле для ожидания, если бы не драгоценное время, которое приходилось терять.

— Гущин!

Знакомый голос заставил меня обернуться. Не сказать, что я был рад видеть этого человека, потому что передо мной стоял Тимашевский. Интересно, а этому типу что понадобилось в академии?

— Как любопытно порой оборачивается жизнь, не находите, господин Гущин?

— Вы о чем?

— И года не прошло как мы снова встретились с вами здесь, в стенах академии. И что самое интересное, снова есть повод для общения. Вот только теперь есть один любопытный нюанс. Сейчас здесь нет Андрияновой, и никто не станет мешать нашему мужскому разговору. Видите ли, пока вы не прошли ворота, я могу совершенно спокойно забрать вас с собой, не получая на то разрешения Андрияновой, Сорокина, да хоть самого князя! Поэтому скажите мне, готовы ли вы общаться здесь, или нам все же лучше переместиться в более удачное для этого разговора место?

— Вы спрашивайте, Кирилл Семенович. Пока не спросите, не получите ответ.

— Мне нравится ваш настрой, — Тимашевский сощурился, словно пытался уловить в моих словах издевку. — Хорошо, тогда расскажите мне все, что вы знаете об убийстве студента на крыше академии.

Убийства? Ого, весело у них тут. Похоже, покаменя здесь не было, ребята тоже веселились на полную катушку. Стоп,кто это мог быть? Надеюсь, не кто-то из наших.

— Видите ли, господин Тимашевский, меня больше двух недель не было в академии, поэтому я вряд ли смогу вам помочь.

— Ошибаетесь, Гущин! — Тимашевский нахмурился и повысил голос. — Убийство произошло ровно в день вашего исчезновения. Более того, ваш неожиданный уход, который не был никем замечен, наводит меня на определенные мысли.

— Какие же?

— Сами посудите: убийство произошло на крыше, куда вы частенько наведывались. Свидетели говорят, что несколько раз видели вас там, иногда даже в компании с госпожой Градовой. На крыше, где обнаружили тело студента, найдены следы боя. Да и потом, с этим студентом у вас, Гущин, был конфликт. Все факты указывают на то, что вы как минимум там были.

Ясно, кого-то я все-таки прикончил во время потасовки, вот только кого? Кильчицкого, или Игнатьева? Очень бы хотелось, чтобы второго, но я не верю в такую удачу.

— Понятия не имею причем там крыша и я. Там мог оказаться кто угодно.

— Гущин, признайте, что вы были свидетелем убийства Никитова, или вообще участвовали в нем! —

Никитов? Я попытался придать выражению лица спокойный вид. Причем здесь он? Я точно не мог его убить. Может, Тимашевский пытается заманить меня в ловушку?

— Никитова я не убивал, могу подтвердить даже под воздействием духовника.

— За этим дело не заржавеет, — заверил меня Тимашевсикй.