Михаил Юрьевич Лермонтов. Жизнь и творчество

Вареньку Лопухину окружали вниманием, за ней ухаживали; это приводило поэта в трепет, волновало, возбуждало ревность. Когда разнесся слух, что она «снизошла» к одному из ухаживающих, выходит замуж, поэт пришел в негодование, потом загрустил и долго не виделся с ней. Они случайно встретились опять в доме у общих друзей. Там объяснилось, что все вздор, что никогда не думала она любить другого и что брак, о котором было заговорили, был исключительно проектирован родными. Тогда Лермонтов, возвратясь домой, написал стихотворение, в котором выразил перенесенную им муку и затем радость сознания, что все же она любит его. В стихотворении она выставлена как бы уже вышедшей замуж. Заглавие этого произведения: «28 сентября»:

Опять, опять я видел взор твой милый!
Я говорил с тобой!
И мне былое, взятое могилой,
Напомнил голос твой…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . .
…Нет!.. ты его не любишь!.. Тайной властью
Прикована ты вновь
К душе печальной, незнакомой счастью,
Но нежной, как любовь [т. I, стр. 189].

Но недолго длилось душевное спокойствие. Опять в сердце закрадывались сомнение и ревность. В Варварин день праздновались именины дорогой девушки. Гости наперерыв старались угодить ей и выказывали свою приязнь. Веселая и беззаботная, сияла она между молодежью. Лермонтов мрачный сидел в углу поодаль. Придя к себе домой, он писал:

«4 декабря, день Св. Варвары, вечером, возвратясь. Вчера еще я дивился продолжительности моего счастья! Кто бы подумал, взглянув на нее, что она может быть причиной страданья».

Тут же он набросал стихотворение «К другу», в котором жалуется на обманутые надежды:

Забудь опять
Свои надежды.
Об них вздыхать —
Судьба невежды.
Она дитя!
Не верь на слово,
Она шутя
Полюбит снова [т. I, стр. 202].

На обложке черновой тетради того же времени находилось наскоро набросанное стихотворение, кончавшееся так:

. . . . . Но разве я любить
Тебя переставал, когда толпою
Безумцев молодых окружена,
Тогда одной своей лишь красотою
Ты привлекала взоры их одна? —
Я издали смотрел, почти желая,
Чтоб для других твой блеск исчез,
Ты для меня была, как счастье рая
Для демона, изгнанника небес [т. I, стр. 74].

Параллельно с переживаемыми Лермонтовым внутренними бурями шло его творчество, весьма разнообразное в годы пребывания в университетском пансионе и университете. Любопытна поэма «Ангел смерти». Она посвящена верному другу А. М. Верещагиной, знавшей все движения души поэта. В посвящении уже мы находим мотив, который звучит и в «Песне ангела», и в целом ряде произведений, – это стремление к иной, лучшей родине:

Явись мне в грозный час страданья,
И поцелуй пусть будет твой
Залогом близкого свиданья
В стране любви, в стране другой.

И это произведение имеет автобиографическое значение. Герой Зораим есть выражение того, как Лермонтов судил о самом себе:

. . . . . Юный Зораим —
Он на земле был только странник,
Людьми и небом был гоним;
Он мог[106] быть счастлив, но блаженств
Искал в забавах он пустых,
Искал он в людях совершенства,
А сам – сам не был лучше их.
Любил он ночь, свободу, горы
И все в природе – и людей – …

И вот этот-то Зораим «одно сокровище-святыню имел под небесами». Это сокровище – девушка, «милая, как цвет душистый рая»; зовут ее Адой. Ею был встречен Зораим,

Изгнанник бледный, величавый,
С холодной дерзостью очей;
И ей пришло тогда желанье
Огонь в очах его родить
И в мертвом сердце возбудить
Любви безумное страданье,
И удалось ей.

Мотив этот встречается и в неоконченной повести. Героиня Ольга должна вернуть Вадима к добру. То же видим мы и в Демоне, которого к добру и небесам Тамара могла бы возвратить единым словом: «Люблю».

Итак, Зораим любил Аду больше всех и всего на свете. Она