Михаил Карпов

— Думал — они приставят к ним девиц и те их залюбят до смерти? — Шелепин злобно фыркнул — Карпов, Карпов! Надо отправлять его в Штаты к чертовой матери, пока здесь снова во что-нибудь не вляпался, пока его у нас не грохнули! У него мерзкая привычка совать нос туда, куда совать его не нужно! Всем дырам затычка! Его задача — советовать! Давать информацию! А не бегать с пистолетом в руках как оголтелому оперу! Вот как теперь объяснить народу ранение писателя я с мировым именем, певца и композитора любимца миллионов людей нашей страны и зарубежных стран?! Приехал на родину, и тут его подстрелил мятежный комитетчик?! Вы чем там думали?! Задницами?!

— Версия для народа и для печати — попал в аварию из-за плохой видимости, тумана. Подобрали «жигули», похожие на те, что он купил, разбили их, вымазали кровью Карпова и поставили возле управления ГАИ. Персонал госпиталя предупрежден, с них взята подписка о неразглашении. Под страхом увольнения и возбуждения уголовного дела. Их телефоны прослушиваются, прослушка стоит и в ординаторской, и в кабинете главного врача. В общем — все плотно сидят под наблюдением. Карпов пока без сознания, очнется — предупредим его. Заходит к нему ограниченный круг людей — медсестра, врач, его секретарь Ольга Фишман. Ну и мои люди — тоже ограниченный круг. Ну вот…в общем-то и все.

— Надеюсь — не совсем все… — угрюмо буркнул Шелепин — По состоянию Карпова мне сводки — каждый день, утром и вечером.

Помолчал, и пристально глядя в глаза Семичастному, добавил:

— Володь…как на духу…это ты его?

— Саш, клянусь — не я! — Семичастный демонстративно щелкнул по правому верхнему клыку ногтем большого пальца — Зуб даю! Без твоего ведома — разве бы я решился?

— Смотри, Володя…не обманывай меня! — Шелепин сделался очень строгим, даже торжественным — Очень уж похоже на тебя. Убрал человека, потом пришел, повинился — старый друг простит! Так вот — не прощу! Есть такое, через что переступать нельзя. Например — безопасность нашей родины. А Карпов нужен нам для этой самой безопасности! Его информация уже не представляет такой большой ценности, но он сам, с его способностью к регенерации, с его изощренным, хитрым умом, с его способностью находить контакт там, где погорел бы любой шпион…Володя, этот человек ценнее танкового корпуса! Да что там корпус — он ценнее целой армии! Береги его! Надеюсь, что все-таки это не ты сделал такую глупость…надеюсь. Очень бы не хотелось считать тебя недоумком. Ладно, ладно! Верю! Все, переходим к другим делам…сейчас только чаю попрошу, в глотке пересохло. Да, выбил ты меня из колеи…вот новость, так новость! Херовая новость! Надеюсь, визит Никсона пройдет без проблем…

— Готовимся, не беспокойся. Все будет как надо! — Семичастный вздохнул, потер лоб — Все будет как надо…

* * *

Я попытался открыть глаза, натужился…они открывались медленно-медленно…как дверь ядерного убежища, киношная такая дверь, толщиной стали в метр. Мда, хорошенько меня зацепило! Где зацепило, вот вопрос…ни черта ничего не помню. Белый потолок над головой, запах спирта и хлорки — ясное дело, что это госпиталь. Или больница? Может я попал сюда после аварии? Ну той самой, на «ниве»?

Рядом, на периферии зрения кто-то мелькнул. Жена? Дежурит возле меня? Повернул голову — нет, не жена. Девушка лет двадцати пяти, в белом халате, открывающем загорелые стройные ноги. Вполне себе милая девушки — на голове белый же колпак, волос не видно, стрижены коротко.

— Жене сообщили? — говорю-каркаю я хриплым, надорванным голосом и девушка вздрагивает, будто я гаркнул ей над ухом.

— Вы очнулись?! — радостно констатирует она очевидное, я морщусь от звука ее голоса (как-то сразу заболела голова), и прошу:

— А где мой телефон? Жене позвонить нужна.

— Ваш телефон? — удивляется она — В палате нет телефона! Только в ординаторской и в сестринской.

— Да я про сотовый! — снова морщусь я, борясь с приступами дурноты — Трубку дайте какую-нибудь, хоть вашу! Брякну супруге, а то ведь волнуется.

— Трубку? Какую трубку?! — пугается девушка — Куда брякнете?! Сейчас, простите!

Она буквально вылетает из палаты и я остаюсь со своей головной болью и со своим недоумением — что за черт? Что происходит?!

В палату вошел невысокий мужчина, внешность которого запомнить было бы трудновато — серая личность. Серый костюм, серый галстук…нет, лицо не серое — даже немного с загаром. На даче отдыхал? Или на юга ездил? Скорее всего — на даче, потому что загар такой…красноватый. Сочинский — он желто-коричневый.

— Здравствуйте, Михаил Семенович! — очень тепло, с улыбкой поздоровался мужчина — Очнулись! Это замечательно!

— Вы врач? — задал я глупый вопрос, в общем-то заранее зная ответ. Мужик больше был похож на безопасника какой-нибудь крутой фирмы, чем на лечащего врача. Не врач он, точно!

— Нет, я не врач — ничуть не удивился мужчина, и достав из кармана красную книжечку показал ее мне в развернутом виде — Я майор Платов, отвечаю за вашу безопасность в этом здании. Вы в состоянии со мной поговорить?