Михаил Ходорковский. Узник тишины: История про то, как человеку в России стать свободным и что ему за это будет

В августе 1998-го грянул кризис. Надо полагать, что сразу после кризиса Дарту легко было бы захватить компанию ЮКОС. Но Дарт несколько месяцев ничего не предпринимал. То ли цены на нефть были слишком низкие, и игра не стоила свеч. То ли не успел просто Дарт так быстро на кризис отреагировать. То ли не верил, что Россия из кризиса выберется, а Ходорковский вытащит из кризиса компанию. А может быть, есть у Дарта свои какие-то представления о благородстве, запрещающие атаковать компанию, когда генеральный директор ее днюет и ночует в офисе, разруливая проблемы вроде, где достать трос для затерянной в болотах под Нефтеюганском буровой. Может быть, Кеннет Дарт не бьет лежачих, тогда учитесь у него, все те деятели науки и культуры, которые подписали против Ходорковского открытое письмо, когда Ходорковский был уже осужден на девять лет тюрьмы. Акула капитализма, казалось бы, а про благородство понимает больше некоторых деятелей науки и культуры.

Вторую свою атаку на ЮКОС Дарт предпринял осенью 1998 года, когда ЮКОС от кризиса уже оправлялся. И, еще раз говорю, атака была хоть и циничной, но красивой. Компания Birkenholz, принадлежавшая бывшим руководителям только что приобретенной Ходорковским Восточной нефтяной компании и заключившая союз с Дартом, подала в Московский арбитражный суд иск к ВНК, требуя выплатить причитающийся компании Birkenholz 21 миллион долларов по договору о покупке акций Ачинского нефтеперерабатывающего завода. Юристы ЮКОСа бросились спасать 21 миллион долларов, но деньги эти были только приманкой, наживкой, на которую Ходорковский клюнул.

В те времена бизнес в России делался еще просто.

Российские предприниматели и российские юристы непривычны были к многоходовым комбинациям, красоту которых только сейчас научились ценить, а научившись, ценят превыше всего и весь смысл бизнеса и весь драйв от бизнеса видят не в создании материальных ценностей, а в выдумывании красивых разводок.

Юристы ЮКОСа усиленно спасали в арбитражном суде 21 миллион долларов Ачинского нефтеперерабатывающего завода, и спасли, и почти уже праздновали победу. Но, увлекшись спасением этих денег, юристы ЮКОСа не оспорили вовремя арест акций ЮКОСа.

Важно было, какую именно собственность ЮКОСа арбитраж на время разбирательства и в обеспечение иска арестовал по просьбе юристов компании Birkenholz.

Важно было, что суд арестовал именно акции.

Во-первых, компания Birkenholz не имела права советовать арбитражным судьям, какую именно собственность ЮКОСа арестовывать, но Birkenholz советовала, и юристы ЮКОСа не смогли эффективно протестовать против этого. Во-вторых, логично было бы арестовать нефть в хранилищах Восточной нефтяной компании, потому что сырую нефть легче всего превратить в деньги, если выяснилось бы в арбитраже, что ЮКОС таки должен денег компании Birkenholz. В-третьих, можно было бы арестовать акции Ачинского нефтеперерабатывающего завода, раз уж иск касается Ачинского нефтеперерабатывающего завода. Однако же компания Birkenholz просила судей арестовать принадлежавшие ЮКОСу акции компании «Томскнефть», которая была частью Восточной нефтяной компании, к которой предъявлялся иск. Не слишком очевидное решение, но суд не возражал, и юристы ЮКОСа не возражали, предвкушая победу, и Ходорковский не возражал, довольный, вероятно, что арестовали лежавшие мертвым грузом акции, а не сырую нефть в хранилищах, и можно, значит, на время суда не останавливать бизнес.

Как только юкосовские акции «Томскнефти» были арестованы, Кеннет Дарт и думать забыл про 21 миллион Ачинского завода, оставив своих союзников из компании Birkenholz проигрывать это дело в одиночку. Зато совершенно никакого отношения не имевшая к Ачинскому заводу принадлежавшая Дарту компания Acirota созвала собрание акционеров компании «Томскнефть».

Acirota владела 13 % акций «Томскнефти» и имела право созывать собрания акционеров. Больше ничего компания Acirota не могла поделать с компанией «Томскнефть», пока не арестованы были принадлежавшие ЮКОСу акции «Томскнефти». Но как только акции ЮКОСа оказались арестованы, крупнейшими акционерами «Томскнефти» стали Кеннет Дарт через свою компанию Acirota (13 % акций) и государство (34 % акций).

Кеннету Дарту оставалось только договориться с государством, чтоб лишить Ходорковского контроля над компанией «Томскнефть». И с государством Кеннету Дарту договориться было легко: вице-губернатором Томской области работал тогда некий Гурам Авалишвили, бывший член совета директоров Восточной нефтяной компании, которого Ходорковский вывел из совета директоров, купив Восточную нефтяную компанию и посадив в совет директоров своих людей. Так что государство в лице Гурама Авалишвили и Кеннет Дарт в лице компании Acirota были заодно.

В повестке дня собрания акционеров «Томскнефти», созванного Кеннетом Дартом, значилось:

• переизбрание совета директоров;

• внесение изменений в устав «Томскнефти», причем предлагаемые изменения значительно ослабляли позиции владельца контрольного пакета акций, то бишь Ходорковского;