Михаил Кутузов: стратегия победы

Александр

В Санкт-Петербурге, 8 августа 1812 года»

В тот же самый день князь Голенищев-Кутузов удостоился получить от Государя Императора высочайший рескрипт следующего содержания:

«Князь Михайла Ларионович!

Настоящее положение военных обстоятельств наших действующих армий, хотя и предшествуемо было начальными успехами, но последствия оных не открывают еще той быстрой деятельности, с каковою надлежало бы действовать на поражение неприятеля.

Соображая сии последствия и извлекая истинные тому причины, Я нахожу нужным назначение над всеми действующими армиями одного общего Главнокомандующего, которого избрание, сверх воинских дарований, основывалось бы и на самом старшинстве. Известные военные достоинства Ваши, любовь к Отечеству и неоднократные опыты отличных ваших подвигов приобретают Вам истинное право на сию мою доверенность.

Избирая Вас для сего важного дела, Я прошу Всемогущего Бога, да благословит деяния Ваши к славе Российского оружия и да оправдает тем счастливые надежды, которые Отечество на вас возлагает.

Пребываю к Вам всегда благосклонный.

Подлинный подписан собственною Его Императорского Величества рукою тако:

Александр

Санкт-Петербург, 8 августа 1812»

Так! Мольбы и желания сердца твоего, богоподобный, священный помазанник Александр I внял Всемогущий. Надежды твои, любезное отечество, выполнил светлейший князь Голенищев-Кутузов.

Благочестие князя Кутузова

Князь Кутузов после получения сего рескрипта явился к Государю Императору и, возвращаясь от Его Величества, поехал прямо в Казанский Собор, где, сняв с себя мундир, все украшения, ордена и отличия, молился пред иконою Божией Матери на коленах и со слезами и потом возвратился в дом. На другой день молился он вместе со светлейшею своею супругою княгиней Катериною Ильиничною в церкви Владимирской Божией Матери, что в Придворных слободах.

До сего времени, казалось, Кутузов ни о чем не заботился. Хотя получаемые известия об отступлении наших армий и о приближении французов к российским губерниям приводили его в великое огорчение, но он по своему обыкновению всегда был весел, принимал у себя родных и приятелей и с ними занимался весьма долгое время. С этих же пор он совсем переменился: если принимал у себя кого, то на очень малое время; если был весел, то разве там, где необходимость того требовала; если выезжал из дому, то разве для поправления здоровья. Он сделался несколько задумчив, не столько занимался компаниями и все почти время просиживал один, затворившись в своем кабинете. Накануне отъезда своего к армиям, 10 августа, Кутузов, яко истинный сын Церкви, восхотел по долгу христианскому принести еще в Казанском Соборе моления ко Всевышнему Царю судеб о ниспослании ему свыше святой Своей помощи. По совершении молебна протоиерей сего собора поднес вождю российских сил прежде честный и животворящий Крест Господень и окропил отъезжающего святою водою, а потом поднес ему в дар на блюде святую икону Казанской Божией Матери, в малом медальоне, украшенном золотою ризою. Верою исполненный знаменитый муж, приняв честный дар сей, возложил оный на себя с благоговением и с усердием молил Всесильного о благословении. Храм наполнился между тем многочисленным стечением народа, который в путь шествующего провожал в слезах радости и восторга. Все воссылали благодарение Богу и мысленно лобызали десницу монарха, благоволившего поручить предводительство храбрым российским воинством мужу, испытанному во бранях, истинному сыну России. Во всех сердцах поселилась твердая надежда на успех российского оружия.

Кутузов изъявляет благодарность Санкт-Петербургскому дворянству

В самый день своего отъезда Кутузов обязанностью счел изъявить свою признательность Санкт-Петербургскому благородному сословию, от коего он был избран главным начальником над ополчением сей губернии. Он написал к Предводителю дворянства, действительному статскому советнику Жеребцову следующее письмо: