Читаем Михаил Кузмин полностью

Михаил Кузмин

Михаил Алексеевич Кузмин (1872–1936) — поэт Серебряного века, прозаик, переводчик, композитор. До сих пор о его жизни и творчестве существует множество легенд, и самая главная из них — мнение о нем как приверженце «прекрасной ясности», проповеднике «привольной легкости бездумного житья», авторе фривольных стилизованных стихов и повестей. Но при внимательном прочтении эта легкость оборачивается глубоким трагизмом, мучительные переживания завершаются фарсом, низкий и даже «грязный» быт определяет судьбу — и понять, как это происходит, необыкновенно трудно. Как практически все русские интеллигенты, Кузмин приветствовал революцию, но в дальнейшем нежелание и неумение приспосабливаться привело его почти к полной изоляции в литературной жизни конца двадцатых и всех тридцатых годов XX века, но он не допускал даже мысли об эмиграции. О жизни, творчестве, трагической судьбе поэта рассказывают авторы, с научной скрупулезностью исследуя его творческое наследие, значительность которого бесспорна, и с большим человеческим тактом повествуя о частной жизни сложного, противоречивого человека.знак информационной продукции 16+

Джон Э. Малмстад , Николай Алексеевич Богомолов

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Документальное18+
<p>Николай Богомолов, Джон Малмстад</p><p>Михаил Кузмин</p><p>НЕСКОЛЬКО СЛОВ ОТ АВТОРОВ</p>

Наша книга имеет сложную историю.

Первый ее вариант был написан для изданного в Мюнхене в 1977 году трехтомного «Собрания стихов» Кузмина. Первые два тома в нем составили фототипические воспроизведения всех стихотворных книг поэта, в третий вошли не попавшие туда стихи, пьеса «Смерть Нерона», комментарии и две большие статьи. О творчестве Кузмина написал В. Ф. Марков[1], а биографию поэта — Дж. Малмстад. Эта работа писалась по-английски и была предназначена в первую очередь для зарубежного читателя[2].

Из обстоятельств написания и языка следовало, во-первых, что в ней было довольно много пропусков, а во-вторых — изрядное количество того, что русскому читателю не нужно было растолковывать, а зарубежному — нужно.

Первое обстоятельство диктовалось тем, что статья писалась в годы, когда доступ к советским библиотекам и архивам иностранным исследователям был если не вовсе запрещен, то, во всяком случае, делалось максимум возможного, чтобы ограничить возможности серьезного научного поиска. Система спецхранов и правила пользования архивами были столь жесткими, что приходилось предпринимать героические усилия, чтобы раздобыть необходимую информацию. Достаточно сказать, что во многих архивах иностранцам не выдавались описи архивных фондов и запрещалось пользование каталогами. Они могли заказывать рукописи лишь наугад, и списки того, что из этого приносили, а что отказывались — могли бы составить поучительный свод данных о фобиях советского архивного начальства.

А между тем архив М. А. Кузмина сохранился достаточно хорошо. Немалое количество бумаг он продал известному коллекционеру П. Л. Вакселю, и они хранятся в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки (Санкт-Петербург). В начале 1930-х годов большую часть архива купил у него Государственный Литературный музей, на базе архивной коллекции которого был впоследствии образован Центральный государственный архив литературы и искусства СССР (ЦГАЛИ)[3]. Отдельные рукописные фонды его существуют в Рукописном отделе Института мировой литературы РАН[4] и в Центральном государственном архиве литературы и искусства Санкт-Петербурга[5], довольно значительная коллекция, собравшаяся из разных источников, — в Пушкинском Доме[6], есть и другие архивы, где его рукописи хранятся, причем не только государственные, но и частные.

Именно поэтому, когда в конце 1980-х годов ленинградское отделение издательства «Художественная литература» решило издать не только «Избранные произведения» Кузмина[7], но и биографию и обратилось к Дж. Малмстаду, он, в свою очередь, пригласил участвовать в написании русского варианта работы Н. А. Богомолова, имевшего доступ не только к открытым для русских (тогда еще — советских) исследователей материалам, но и получившего возможность одним из первых прочитать с начала до конца дневник Кузмина в той его части, которая находится в РГАЛИ.

Первый русский вариант книги был написан в 1990–1991 годах и выпущен в свет издательством «Новое литературное обозрение» в 1996-м[8]. Многие материалы, использованные в биографии частично, полностью были опубликованы годом ранее в отдельной книге[9], которая тем самым может рассматриваться как немаловажное дополнение для интересующегося читателя.

В 1999 году издательством Harvard University Press был выпущен английский вариант биографической книги о Кузмине, создававшийся на основе русского Дж. Малмстадом[10]. Мы намеренно говорим именно о варианте, а не о переводе, так как эта книга снова была рассчитана на западную аудиторию; к тому же автор учел в ней новые материалы, которые стали доступны к тому времени.

Третье издание (второе русское) вышло в свет в 1997 году в петербургском издательстве «Вита Нова» и было рассчитано на элитарную аудиторию. В основу его легла книга 1996 года, однако довольно многие положения в ней были скорректированы как на основании новых материалов (в том числе появившихся после выхода в свет английской книги[11]), так и вследствие размышлений авторов над жизнью и творчеством Кузмина, не прекращавшихся все эти годы. Книга была обильно иллюстрирована (подбор иллюстраций — А. В. Наумов) и дорого стоила, почему оказалась практически недоступна специалистам. Работе над этим изданием способствовали многие сотрудники архивов и библиотек, коллеги-филологи, с которыми обсуждались те или иные проблемы, рецензенты предыдущих вариантов биографии, чьи замечания так или иначе учтены в новом издании. Перечисление их всех, а также современников Кузмина, делившихся с нами своими знаниями, заняло бы слишком много места, но долг благодарной памяти заставляет нас вспоминать каждого из них с великой признательностью[12].

Нынешнее издание, таким образом, является четвертым (а учитывая статью Дж. Малмстада — пятым). В него внесен минимум уточнений и добавлений, чаще всего — в библиографию.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии