Михаил Ромм. Способ жизни

Работали с 7 часов утра. Между 10 и 11 делали первый перерыв, жара такая, что спасу нет, сказывалась нехватка воды. В три часа дня начиналась вторая «серия» работы. Она продолжалась до 6–7 часов вечера и была плодотворнее утренней.

Участникам группы пошили специальные брезентовые сапоги на подошве и парусиновые костюмы. Это добро не выдержало и двух месяцев. Армейские гимнастерки после двух недель съемок выгорали до такой степени, что становились белыми. У Кузьминой от солнца истлели две шелковые кофточки.

Вообще замысловатые происшествия случались на съемках «Тринадцати» с пугающей частотой. В Ашхабаде не было проявочной машины, отснятые эпизоды поездом отсылались в Москву, в первую очередь второстепенные фрагменты. Главные отправлять опасались: железнодорожные поезда слыли синонимом жары, за лентами требовался тщательный уход. Вырыли в песке глубокий колодец, однако и это не гарантировало стопроцентную сохранность. Поэтому самые важные эпизоды операторы, покидая Туркмению, взяли с собой. Однако им тоже не все удалось сберечь. От сильной жары эмульсия на некоторых пленках растаяла. Эти сцены пришлось переснимать. Но не станешь же возвращаться в такую даль. Выход из положения нашли — пустыню сделали на «Мосфильме». Навезли в студию речного песка, и на экране все получилось очень правдоподобно.

Такой же случайностью, как исчезновение Крючкова, можно считать появление в фильме Елены Кузьминой. В 1930 году она закончила ленинградскую киномастерскую ФЭКС, снималась в четырех фильмах. Как актриса была на хорошем счету. Вышла замуж за режиссера Барнета, который в худших традициях домостроя полагал, что женщине следует заниматься исключительно семьей, а не фланировать по съемочным площадкам.

Елене же, вкусившей сладость кино, примелькавшейся в профессиональных кругах, страстно хотелось сниматься, и она согласилась на предложение студии сыграть в фильме «Тринадцать». Потом под напором домашнего тирана Барнета отказалась. Быстро пожалела о своей опрометчивости, снова согласилась и, к неудовольствию мужа, подписала договор.

К названию фильма уже привыкли, оно фигурировало в разных документах. Поэтому после «ликвидации» Крючкова его менять не стали, хотя запасное имелось — «Пустыня». Авторы наивно полагали, что никто не станет пересчитывать, сколько людей движется на экране. Не тут-то было. Среди наших зрителей всегда найдется несколько дотошных, которые берут на заметку всяческие огрехи и сообщают о них родным, близким или сигнализируют об ошибке куда следует. Однако сильного возмущения название «Тринадцать» не вызвало. Действительно — какая разница, сколько человек идет по пустыне.

Теперь что касается приезда на съемки тогдашнего мужа Кузьминой Барнета, фигурировавшего во второй версии. Борис Васильевич на самом деле приезжал в Туркмению. Правда, «очевидца» Крючкова к тому времени уже «разжаловали», он уехал.

Первым делом Барнет действительно устроил Кузьминой сцену ревности, однако быстро убедился, что его подозрения беспочвенны. Все же перед отъездом они вновь всколыхнулись в его душе, и Борис Васильевич, будучи подшофе, отправился для серьезного разговора к Ромму. Поскольку в группе тогда был объявлен сухой закон, Барнет, в отличие от Алена Делона, хлебнул одеколона «Сирень».

Михаила Ильича успели предупредить, что к нему направляется агрессивно настроенный муж Кузьминой. Ромм смекнул, чем чреват подобный визит, и решил выпить для храбрости. Под рукой оказался только флакон одеколона «Шипр»…

Когда пришел Барнет, из-за приятного аромата в палатке, напоминавшего запах в парфюмерном магазине, быстро выяснилось, что оба мужчины перед встречей хлебнули одеколона. Это совпадение их донельзя развеселило. Они засмеялись, и напряжение исчезло. Расстались друзьями.

Как явствует из бухгалтерских документов, картина запущена в производство 16 октября 1935 года. По генплану окончание намечалось на 1 октября следующего года. Однако фактически она находилась в производстве 494 дня и была закончена с опозданием на 142 дня. Безусловно, затянувшиеся съемки повлекли за собой солидные дополнительные затраты. В итоге получился большой перерасход сметных ассигнований, он составил 486,1 тысяч рублей.

Думается, назвав свой фильм словом «Тринадцать», авторы рисковали: а ну как суеверные люди, которых у нас хоть пруд пруди, не пойдут на него. Число-то приносит неприятности, ну его от греха подальше. Однако в результате все обошлось как нельзя лучше: только за первый год проката эту приключенческую картину посмотрели 20 миллионов зрителей! И вдруг под занавес года случилась очередная заварушка.

19 ноября 1937 года в секцию драматургии Союза писателей поступило заявление от кандидата в члены СП (была такая промежуточная градация) Хаджи Мурата Мугуева: