Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 1. 1905–1941 гг.

Человек покладистый и добрый, Шолохов становится придирчивым, когда дело касается малейшей фальсификации народного языка и быта. Как сурово отчитал он один из наших театров за невнимание к бытовым мелочам при постановке «Поднятой целины». И как он радовался, когда увидел «Поднятую целину» на сцене вешенского театра казачье-колхозной молодежи. Казаки правильно делали ударения на словах, естественно держались на сцене.

Шолохов строг к себе.

– Когда писатель грешит против истины даже в малом, он вызывает у читателя недоверие: «Значит, – думает читатель, – он может соврать и в большом»…

И Шолохов трудится с тщательностью ученого, с пытливостью исследователя.

Шолохов скромен и прост. Скромность его безыскусственна. Его земляки относятся к нему как к человеку интимно близкому и равному. Погруженный в свои творческие замыслы, страдающий и радующийся вместе со своими героями, Шолохов в то же время уделяет много внимания станичным и районным делам. Сколько раз приходилось видеть его озабоченным отсутствием дождей или сетующим на нехватку запасных частей к тракторам.

Член бюро Вешенского райкома ВКП(б), Михаил Шолохов живет делами своего района. И в то же время он в курсе политических событий всего мира, обнаруживая информированность, которой мог бы позавидовать любой писатель, живущий в столице.

Над заснувшей станицей синее в звездах небо. Слышно, как трещит лед на Дону. Сквозь закрытые ставни маленького шолоховского дома пробивается свет. В свитере, в валенках, накинув на плечи кожаное пальто, бодрствует академик Шолохов. Строчка за строчкой, до самого рассвета, заполняется белый лист. И снова живут, борются, страдают, любят люди шолоховского мира…

Яков Левин Последние страницы «Тихого дона»

В Базковском доме колхозника у репродуктора собралось человек двадцать. Здесь колхозники из местных сельхозартелей, агрономы, шоферы, кооператоры, слесари и токари с ростовских и таганрогских заводов, направляющиеся в глубинные МТС, «хозяйка дома» с детишками-школьниками, – все напряженно слушают. По радио передают отрывок из новой главы «Тихого Дона». И когда диктор замолкает, долго не расходятся слушатели, вспоминают отдельные эпизоды из романа, рассказывают разные легенды о Григории Мелехове, который будто бы вот тут недалеко, за Базками, председательствует в одном колхозе.

Позже Михаил Александрович рассказывал нам, что приходит множество писем с вопросами о том, верно ли, что Григорий Мелехов работает в колхозе. Михаил Александрович говорит:

– Многие, очень многие читатели никак не хотят представлять себе Мелехова «выдуманным», они убеждены, что он живой, работает в одном из колхозов Верхнего Дона, и просят подробно описать его жизнь в наши дни. Хочется очень много сказать о читателе. Интересные, замечательные у нас читатели. Они настойчиво вторгаются в работу писателя, подсказывают новое, дают советы, высказывают пожелания и даже требования. «Тихий Дон» пишется с 1925 года. Первая книга вышла в 1927 году, и с тех пор я получил десятки тысяч писем от читателей «Тихого Дона». «Довести линию Григория до сплошной коллективизации», «закрепить окончательно переход Григория в Красную Армию и показать его работу в условиях мирного времени» – таких советов, просьб тысячи. А в последние годы многим почему-то показалось, что Григорий будет убит. И вот посыпались письма с категорическими требованиями: «Оставьте в живых Григория Мелехова».

Письма приходят не только от читателей нашей родины. Письма приходят со всех концов мира. «Тихий Дон» издавался и продолжает издаваться в Америке, Англии, Франции, Чехословакии, Швеции, Норвегии, Финляндии, Голландии, Польше, Болгарии, Японии, Китае, Турции, Швейцарии. Огромным успехом пользовалась эта грандиозная эпопея и в Германии. Но фашистские душители культуры бросили в костер вместе с другими произведениями передовых писателей человечества и книги Михаила Шолохова.

Передаем товарищу Шолохову приветы от читателей, рассказываем, что все интересуются, что будет дальше, как закончится «Тихий Дон».

– Не знаю, не знаю, – улыбаясь, говорит Михаил Александрович. – Читатели торопят, я виноват перед ними – это верно. Но вот остались последние главы, последние страницы. В феврале закончу обязательно.

Ст. Вешенская на Дону

3. Островский У Шолохова, в станице Вешенской

В станицах и хуторах Северного Дона казаки-колхозники любовно говорят о своем земляке Михаиле Шолохове. Казаки особенно горды тем, что вышедший из их среды писатель живет вблизи них, не расстается с родными местами и активно участвует в политической и общественной жизни придонских районов.

Шолохов живет в центре станицы Вешенской в большом просторном доме с мезонином, в котором помещается его рабочий кабинет.

Мы застаем Шолохова за чтением почты. На столе – стопки писем. Несколько дней подряд на Северном Дону была оттепель, дороги испортились, самолеты из Миллерова не прилетали, и почта сразу доставила накопившиеся за эти дни письма.