Михаил Строгов

— Держи их, держи! И что у вас за экипажи! Пускаться в дорогу с такой рухлядью. Да за это на тебя стоит подать жалобу, мерзавец!

Путешественник, выражавший таким образом свое негодование, был неожиданно прерван громким хохотом своего спутника, который, покатываясь со смеху, проговорил:

— Нет, как хотите, а это уж чересчур комично!

— Не понимаю, чему тут смеяться, — проворчал первый голос.

— Да посудите сами, милейший, — отвечал второй, — что же нам больше остается делать! Я уверен, что нигде в мире с нами не случилось бы подобной истории!

— Уж конечно, не в Англии; за это я могу поручиться, — сердито возразил первый голос.

В эту минуту Строгов, миновав последний поворот дороги, очутился шагах в двадцати от говоривших. При свете молнии он разглядел заднюю часть телеги, глубоко завязшую в грязи, и сидящих в этом оригинальном экипаже двух мужчин, в которых тотчас же узнал ехавших с ним на пароходе иностранных корреспондентов.

— Ах как это кстати! — воскликнул при его появлении француз. — Здравствуйте, и позвольте представить вам моего коллегу и в то же время соперника, господина Блэнта.

Англичанин чопорно поклонился и хотел в свою очередь представить своего товарища Альсида Жоливе, когда Строгов прервал его словами:

— Это излишне, господа, мы уже знакомы, так как ехали по Волге вместе.

— Ах да, — тотчас припомнил француз. — Позвольте узнать, с кем имею удовольствие?..

— Иркутский купец Николай Корпанов, — был ответ. — Расскажите же мне, что такое с вами случилось и почему один из вас негодует, а другой смеется?

— Посудите сами, господин Корпанов, — затараторил Жоливе, — у нашей телеги соскочил шкворень, лошади ускакали вместе с передними колесами, ямщик побежал догонять их, но еще неизвестно, удастся ли их настичь, а задний ход увяз в грязи и мы с ним. Неужели это не смешно?

— Вовсе не смешно, — возразил Блэнт. — Как, по-вашему, мы будем продолжать путь?

— Ничего нет проще, — заметил веселый француз, — вас мы запряжем вместо лошади, а я возьму вожжи и буду вас понукать, как истый ямщик. Посмотрим, как вы тогда побежите.

— Послушайте, господин Жоливе, — перебил рассерженный англичанин, — такие шутки не в моем вкусе.

— Ну-ну, успокойтесь, коллега. Когда вы устанете, я вас сменю, и тогда вы можете не только давать мне бранные эпитеты, но в случае надобности и стегать кнутом.

Слушая этот диалог, Строгов не мог удержаться от улыбки.

— Господа, — сказал он, — я могу вам предложить более удобный способ: мой экипаж стоит недалеко отсюда, у ямщика найдутся запасные колеса, ось он вам также устроит, я вам дам одну из моих лошадей, которую можно будет запрячь в вашу телегу, и я надеюсь, что завтра мы все в одно время приедем в Екатеринбург. К сожалению, я не могу вам предложить сесть в мой тарантас: а нем только два места, а со мною едет моя сестра.

— Мы просто не знаем, как вас благодарить за вашу любезность, — сказал Жоливе.

Англичанин также пробормотал что-то в знак благодарности. Строгов предложил обоим журналистам следовать за ним и оставить свою телегу до возвращения ямщика, который, как и следовало ожидать, явился без лошадей. Дорогой Жоливе без умолку болтал.

— Вы оказали нам большую услугу, господин Корпанов, — сказал он. — Будьте уверены, что при случае мы постараемся отплатить вам тем же, если нам придется еще раз встретиться в степях Туркестана.

Не желая показать, что он скрывает цель своего путешествия, Строгов сообщил корреспондентам, что едет в Омск, и, в свою очередь, спросил их, неужели они отважутся проникнуть в ту область, которая охвачена мятежом.

— Признаться, нам было интересно попасть туда, где можно узнать свежие новости, — заметил француз, — но куда мы затем направимся, мы еще сами не решили, вероятно, в Ишим.

— В таком случае, господа, мы можем до Ишима ехать вместе, — предложил фельдъегерь.

Он предпочел бы продолжать путь один, но явное желание отделаться от попутчиков могло показаться подозрительным. «К тому же, — думал он, — они, верно, остановятся в Ишиме, и тогда я от них избавлюсь» Разговор зашел о татарском нашествии.

— Я слышал в Перми, — сказал француз, — что Феофар-Хан с своими полчищами занял Семипалатинскую область и спускается вниз по Иртышу, а потому спешите, чтобы попасть в Омск раньше него. Говорят еще, что Огареву удалось перейти границу, переодевшись цыганом, и что он направил свой путь из Казани на Екатеринбург.

— Как, вы это знали? — воскликнул задетый за живое Блэнт.

— Да, — отвечал Жоливе, — и я поспешил сообщить эту новость моей кузине.

— Как видно, вы не теряли времени в Казани.

— Конечно, нет, — засмеялся француз, — пока наш пароход запасался топливом, я запасался новостями.