МИХАЙЛОВ ДЕНЬ

По вечерам за бабушкой присматривали внучки, а крёстная уходила учиться на курсы художников-модельеров. Когда-то в юности она мечтала стать художницей и даже окончила художественную школу. Но практичная Светлана Ивановна рассудила, что художник — не профессия для жизни, и дочка стала экономистом. А теперь она будто вернулась в юность, создавая такие прекрасные художественные вещи, что от заказчиков не было отбоя. Крёстная увлечённо работала по 18 часов в сутки, экспериментируя с шерстью, кожей, тканями, вышивкой. Интересных идей было столько, что уже не хватало суток. И тогда она наняла помощниц, создав свою фирму-ателье. Разработанные крёстной модели теперь помешают в журналах для женщин, а недавно с успехом прошла персональная выставка её работ.

Здесь бы следовало рассказать, как крёстная стала богатой женщиной, выстроила дачу в Подмосковье, приобрела квартиры своим уже замужним дочерям и много путешествовала по миру, побывав у великих христианских святынь. Но вот особенность этой скромной трудолюбивой женщины — она никогда не прилеплялась к богатству, как и не опускала руки в беде. И когда один за другим стали рождаться внуки — у крёстной их четверо — она услышала от духовника: «Самый большой дефицит — это бабушки. Никто не хочет сидеть с внуками, и детей воспитывает, подворотня». И тогда она отказалась от своего прибыльного бизнеса, чтобы дети получили домашнее воспитание в семье.

Воспитывает она внуков так, как воспитывала некогда её дворянка-мама и как воспитывали детей в императорской семье. Ранний подъём, молитва, гимнастика. Зимой — каток, а летом — теннис и плавание. По воскресеньям все обязательно идут в храм, а по будням усердно трудятся. Однажды я увидела, как крёстная учит внука зашивать порванную рубашку, рассказывая о том, что государь Николай II сам чинил свою одежду и был скромен в быту.

Внуки твёрдо убеждены — у них самая лучшая необыкновенная бабушка. Однажды я услышала, как внук-первоклассник рассказывает сверстникам, что его бабушка может прокрутить тройное сальто и водит машину, как гонщик. Когда же к оробевшим первоклашкам угрожающе приблизились хулиганы, мальчик на всякий случай сообщил им, что его бабушка на бандитов без ножа ходит.

Разумеется, внук прихвастнул. И всё же была такая история. Поздним вечером крёстная возвращалась на машине домой и вдруг увидела, как пятеро отморозков схватили на улице девочку-подростка и стали силком заталкивать её в свой джип. Девчонка отчаянно звала на помощь, но прохожие испуганно шарахались от бандитов, а молоденький милиционер на углу прикинулся звездочётом, изучающим небо над головой.

— Люди вы или нет? — крикнула крёстная. — Ну всё, иду на таран!

И она до отказа вдавила в пол педаль газа, тараня джип бандитов.

— Сумасшедшая! — закричали громилы, удирая на джипе от грозной гонщицы.

И началась та бешеная гонка по Москве, когда оробевший было милиционер вдруг вскочил в свою машину и тоже бросился в погоню за бандитами, передавая по рации всем постам, что похищена девочка и надо задержать преступников. В гонку включились патрульные машины. С каким же удовольствием милиционеры выволакивали потом из джипа этих уже обнаглевших от безнаказанности преступников. И все так радовались освобождению девочки, что вдруг почувствовали себя какими-то родными людьми.

Трудно жить при виде наглого торжествующего зла. И всё-таки бывают моменты той особенной радости, когда мужество одного человека вдохновляет и объединяет людей. И тогда, как это было в истории с крёстной, торжествует правда, а люди без слов понимают — мы многое можем, когда мы вместе. И чего нам бояться, если с нами Бог?

ИСТОРИИ, РАССКАЗАННЫЕ У КОСТРА

Сидим мы летним вечером у костра, печём картошку, а капитан второго ранга, приехавший в Оптину пустынь из Владивостока, рассказывает свою историю:

— Каждый отпуск мы с женой ездили в Крым, но сначала заезжали в Псково-Печерский монастырь к своему духовному отцу архимандриту Иоанну (Крестьянкину). Приезжаем однажды в монастырь, а там с грузовика гуманитарную помощь раздают — большие такие коробки, тяжёлые. Взял и я для себя коробку. Иду с ней по монастырю, а батюшка Иоанн увидел меня в окно и машет рукой, приглашая зайти к нему.

Захожу к нему в келью с коробкой в руках. А батюшка спрашивает:

— Ты что, нищий?

— Нет, батюшка, хорошо зарабатываю. Машину новую недавно купил.

— Так почему ты берёшь чужое — то, что предназначено больным и нищим? Открой коробку.

Открыл я коробку и ахнул — там одни булыжники.

— А теперь, — говорит батюшка, — иди и отдай эту коробку первому встречному нищему.