Михайлов или Михась? (СИ)

В 5.30 утра в камеру заглядывает надзиратель – гардиан (буквальный перевод с французского – вратарь. – О.Я.). Ему достаточно убедиться, что заключенный на месте, и в таком случае он даже двери камеры не открывает. В 7.30 развозят завтрак. Каждый из обитателей Шан-Долона выбирает себе по вкусу молочные продукты – йогурты, кефир и так далее. Ближе к полудню в коридорах накрываются столы на обед. Усаживаются в каждом коридоре человек по 30—40. Обед состоит из нескольких блюд, качество продуктов и уровень приготовления ничуть не уступают приличному ресторану. Так кормят далеко не во всех швейцарских тюрьмах – Шан-Долон недаром считается тюрьмой образцовой. Чистота здесь, скорее, напоминает больничную, все сияет и блестит. Уборка камер производится самими заключенными. Белье большинство из них предпочитают стирать сами, а одежду отдают в прачечную. Гардианы с подследственными исключительно любезны – так предписывает инструкция, следовательно, если кто-то из надзирателей инструкцию нарушит, то заметивший это нарушение коллега не преминет сообщить начальству, не видя в этом для себя ничего зазорного. У любезности есть и материальная основа. Рядовой тюремный служащий поначалу получает от шести до семи тысяч швейцарских франков (до 3400 долларов США. – О.Я.), а после некоторой выслуги лет эта сумма может увеличиться до 10 000 франков. Кроме того, служащие тюрем получают в свое распоряжение автомобиль. Пользуются значительными социальными льготами и накопительными программами, обеспечивающими их старость.

Одним словом, гардианам есть, ради чего стараться, они и стараются. Если кто-то из заключенных по какой-либо причине жалуется на сокамерника, то его непременно переводят в другую камеру.

Никакого особого режима для заключенных не существует. Нет ни подъема, ни отбоя. Можешь хоть весь день валяться в койке или ночь напролет смотреть телевизор.

Каждому вновь поступившему в тюрьму Шан-Долон здесь немедленно открывается расчетный счет, на который родственники или друзья могут перевести деньги. Счет обычный. Нигде не указано, что он относится к тюрьме. Некоторые заключенные не сообщают своим родственникам, что находятся в тюрьме, и те переводят деньги в полной уверенности, что у близкого человека просто возникли временные материальные затруднения. В тюремном магазине можно купить продукты, в том числе разнообразные фрукты, предметы личной гигиены, любые сигареты, напитки (кроме спиртных), кое-что из одежды и обуви. В тюрьме Шан-Долон также можно купить телевизор и магнитофон, а радиоприемники установлены в камере. Впрочем, и у тех, кому денег на тюремный счет не присылают, есть способ поправить свое материальное положение. Можно выбрать себе работу по вкусу – заниматься уборкой тюремных помещений, работать в прачечной, на кухне, в различных мастерских. В месяц каждый заключенный, решивший работать, может получить до тысячи швейцарских франков. Работать здесь зазорным не считается. В Шан-Долоне вообще никаких преступных иерархий не существует, общая атмосфера доброжелательности распространяется здесь на всех.

После обеда и ужина, который длится полтора часа, с 17.00 до 18.30, заключенные могут поиграть в пинг-понг или просто о чем-то поговорить. Неизвестно, есть ли в коридорах подслушивающие устройства, но инструкция, во всяком случае, запрещает надзирателям слушать, о чем говорят заключенные.

В тюрьме Шан-Долон есть и женское отделение. Оно находится в одном корпусе с мужским, но в обособленном коридоре. По инструкции, встречи женщин и мужчин запрещены. Но иногда они встречаются в коридорах во время сопровождения к адвокату или к следователю и успевают перекинуться парой слов, в основном узнать имя друг друга. Надзиратели к этой вольности относятся весьма терпимо.

Раз в неделю подследственным предоставляется возможность час-полтора заниматься в спортзале, и еще раз в неделю на открытой площадке во дворе они могут поиграть в футбол.

Конечно, от того, что клетка золотая, она не перестает быть клеткой, но, как говорится, если из двух зол выпадает меньшее, то оно и благо.

Сергей свой тюремный быт наладил довольно быстро. Все гардианы признавали, что камера русского отличается особой чистотой. Не терпящий беспорядка, он и в камере не позволял себе расслабляться. Сергей не курит. Но в камере у него всегда было несколько пачек сигарет. За столь скромные подарки он получил дополнительное ведро и оборудовал себе в туалете некое подобие душа, который в жару просто спасал его. У него появились тряпки и швабры, он надраивал линолеум на полу своей камеры до зеркального блеска, по нескольку раз в день вытирал пыль, не ленился дважды, а то и трижды за день выносить пластиковый пакет с мусором.