Михалыч и Максимка (СИ)

— Как ты меня назвал? — рассмеялся Михалыч, не ожидая услышать такое от бесёнка.

— Шеф, а что?

— Идём уже, проказник. До свиданья, Софья Прокопьевна, — попрощался Михалыч с секретаршей.

— Удачно вам обоим отдохнуть и провести время, — попрощалась Софья Прокопьевна.

Максимка помахал ей рукой, и следом за Михалычем вышел в коридор. Спустились на лифте. У дверей ожидала ещё одна странность. Дверь-привратник вдруг отворилась заранее за пару метров до того, как Михалыч с Максимкой к ней подошли, да ещё в придачу пожелал счастливого пути и приятного отдыха.

— Что с дверью такое? — удивился Максимка, спрашивая у Михалыча.

Дверь их уже не слышала, потому что они уже спустились вниз к машине.

— Да всё нормально, просто он стал тебя уважать.

— Спустя столько лет?

— А ты что хотел?! Доверие нужно заслужить. Ты его заслужил, ты спас много жизней и разрушил планы колдуна.

— А уже известно, что за ритуал он проводил?

— Идём.

На вопрос Михалыч так и не ответил, и Максимка это заметил, поэтому не стал его дальше расспрашивать. Не ответил – значит, тому есть причина, о которой сейчас не стоит говорить. Максимка знал, что такое служебные дела, поэтому не настаивал.

Дверь машины распахнулась, и Максимка залез на заднее сиденье. Михалыч, как всегда, на своё место.

— Шеф, куда едем? — поинтересовался Кузьма.

Михалыч захлопнул дверь.

— Давай сначала ко мне домой, потом заберём Варвару и только потом в аэропорт.

— Маршрут принял!

Уазик сорвался с места и помчался по улицам города.

— Не гони так, мы никуда не опаздываем, — отметил Михалыч.

— Да я вроде не быстро еду, — оправдался Кузьма.

— Просто не гони и всё, — повторил Михалыч, — мы не спешим.

Кузя снизил скорость.

Максимка молча смотрел в окно на мелькавшие за стеклом машины, людей и деревья. Он ещё не знал, что такое летать на самолёте, поэтому размышлял как это будет. Одно дело лететь в вертолёте, да ещё в закрытом ящике, из котором он ничего не видел, но другое дело большой трансконтинентальный самолёт... Признаваться, что боится, ему не хотелось. Могли засмеять, а Кузя в отместку, если узнает, точно сдаст остальным, и тогда проходу не будет целую неделю. Издёвок не избежать. Пара поворотов, и показался родной гадюшник. Один из опасных городских районов. Ленинск имел восемнадцать районов, и все окраины имели наиболее плохую криминальную обстановку. Ходить в таких местах ночью по улицам опасно для жизни. Виной тому было изобилие магии и всяких магических штучек, что бесконтрольно распространялись по всему городу. Частично это было связано с теми ночными нападениями, что расследовал Михалыч, и которые в итоге расследования привели его пару дней назад на проклятое кладбище, где неизвестный маг творил свой ритуал. Всё закончено, маг исчез. Михалыч понадеялся, что пока его не будет обстановка в городе резко улучшится, раз мага в городе больше нет. Никому неизвестно где сейчас находится колдун, ведь портал мог вести куда угодно, включая вариант в паре километров от самого кладбища.

Знакомый двор. Знакомый дом. Кузя затормозил и остановился возле подъезда, у которого он уже останавливался столько раз и дней, сколько работает в МММ в отделе у Михалыча.

— Приехали! — Объявил Кузьма.

— С нами пойдёшь чайку выпьешь или тут посидишь? — спросил у него Михалыч.

— Тут посижу, за целый день уже столько чаю выпил, что постоянно в толчок бегаю.

— Ну как хочешь, — Михалыч не стал его уговаривать и вышел из машины, Максимка следом за ним.

— Мы не долго, — пообещал подполковник и закрыл дверь.

Код на замке подъезда ввёлся быстро, и даже не пришлось пинать старую разбухшую от воды дверь. Максимка метнулся по лестнице вперёд Михалыча и мигом домчался до своего этажа. Михалыч посмотрел ему вслед, покачал головой и пожалел, что уже не такой молодой как этот шустрый бесёнок. Шаг за шагом, пролёт за пролётом, вот уже и Михалыч поднялся к себе на этаж. В коридоре его встретила Кузьминична. Бабка стояла у прохода на кухню и выглядывала в коридор. Увидев Михалыча, спросила:

— Что-то стряслось?

— Да нет, с чего ты взяла Кузьминична?

— Да твой ворвался в квартиру как оголтелый с довольной рожей, а сейчас носится по комнате и шумит.

— Это он вещи собирает.

— Вещи? Михалыч, ты его выселяешь?

— Выселяю? Нет конечно! С чего мне его выселять, если он часть моей семьи!

— Бабу тебе надо хорошую, вот она и будет частью твоей семьи, а не этот оголтелый бес, любитель воровать чужую посуду.

Михалычу надоело это слушать.

— Всё Кузьминична, перестань наговаривать. В отпуск мы едем.

— В отпуск? Как это в отпуск, куда в отпуск? — не поняла бабка.

— На отдых нас начальство отправило. Меня и Максимку. Сегодня улетаем через пару часов. Так, всё, некогда мне попусту трепаться, времени мало.

Михалыч, не церемонился с разговорчивой соседкой, он оставил её в коридоре и зашёл к себе в комнату. Кузьминична посмотрела ему вслед и завистливо произнесла:

— В отпуск едут... вона как значит, — и не доверчиво покачав головой, скрылась на кухне.

Михалыч застал Максимку за беготнёй по комнате. Бесёнок носился из угла в угол, хватал свои вещи и кидал их в чемодан.