Михалыч

Так они и работали. Михалыч в разведке и наземная эвакуация, Командир — ликвидатор, Кондор — поддержка с воздуха и воздушная эвакуация. Через некоторое время эту группа получила статус «элитной». Все заказы выполняла точно и в срок. Не раньше и не позже. Командование Командира решило давать им еще более сложные задачи. То есть они стали работать по системе: пришел, побыл, натворил, ушел. А раньше было: пришел, натворил, ушел. Им понадобился человек, который может втираться в доверие. Так в команде появился я.

Стаганов Александр Семенович, позывной «Псих». Отслужил срочную службу в ВДВ, потом подался в наемники. Работал охранником, ликвидатором, телохранителем, курьером. Везде с применением стрелкового оружия.

Последнее место работы, телохранитель одного арабского шейха. Этот шейх та еще мразь. У него была масса увлечений. Адреналина ему не хватало. Гонял на джипах, мотоциклах. Переворачивался, его зашивали и по новой. Но особо ему нравилось мучать людей. Он занимался многими нелегальными делами: наркотики, алкоголь, оружие. Там были свои курьеры. Они иногда косячили. Их могли завербовать или перекупить. Так вот, его люди их отлавливали. Поймают и в подвал. Допрашивать. Вот этот шейх их сам допрашивал. Сам избивал, сам резал. А мы, телохранители, на это смотрели. Нервы не у всех выдерживали. Кто спивался, кто стрелялся. Текучка кадров, как говорится. Я продержался дольше всех. Но и я не железный. Как оказалось, у меня тоже есть свой предел прочности. Случилось вот что. Шейху надоело мучить просто так людей. Он захотел, чтобы эти провинившиеся курьеры смотрели, как мучают их родных. В один из дней мы спустились в подвал. Там на стуле спиной к стене был привязан мужчина. Он был весь в крови. Напротив него на другой стене висели женщина лет тридцати и девочка лет десяти-двенадцати. В отличие от мужчины, они были не тронутыми. Я сразу насторожился, появилось нехорошее предчувствие, а внутри все сжалось. Шейх подошел к столу, который был напротив входа. На столе лежали разные приспособления для пыток. Он взял плеть или хлыст, не знаю, как правильно. Этим хлыстом он стал наносить удары женщине. Она заорала. Он бил, она орала. Потом он положил плеть, подошел к женщине и сорвал с нее всю одежду. Женщина осталась обнаженной со стекающими струйками крови. Шейх взял нож и начал резать женщину, проводя лезвием по ее лицу, ушам, груди, животу, гениталиям, рукам, ногам. Она кричала, извивалась, потом потеряла сознание. Одновременно с ней кричал мужчина. Он кричал, что все отдаст, только пусть отпустят его родных. Он говорил на фарси, я знаю этот язык. Но все бесполезно, шейх почувствовал запах крови. Дальше он подошел к девочке, разорвал на ней всю одежду, оставив ее абсолютно голой. Взял плеть и начал избивать. Девочка закричала.

Вот в этот момент я и не выдержал. В одном прыжке подскочил к шейху, взял его за горло и сломал шею. На меня бросились двое моих коллег. Я выхватил нож. Первого я убил этим ножом, второму сначала сломал ногу, а потом шею. Все произошло секунд за тридцать-сорок. Дальше действовал, как робот. Забрал обоймы у бывших коллег, развязал мужчину, жестом показал отвязать своих. Пока он отвязывал девочку, я отвязал женщину. Сказал им, что мы будем отсюда выбираться. Когда доберемся до транспорта, он отвезет меня к себе домой. А дальше я сам о себе позабочусь. Он ответил, что спрячет меня на время и благодарен мне. На выходе из подвала были еще двое охранников, которые, увидев нас, полезли за оружием, но я убил их прежде, чем они успели это сделать. Пока мы добирались к машинам, я убил еще двенадцать своих коллег. Потому что знал, где они находятся. На машине мы доехали до города. За рулем был мужчина, рядом с ним в кабине сидели женщина и девочка. Они все дорогу плакали и истекали кровью. Я сидел в кузове, следил за дорогой. Никто нас не преследовал. В городе мужчина подъехал к одноэтажному зданию. Оттуда вышел человек в белом халате. Увидел меня с пистолетом в руке и отпрянул. Я показал на кабину, открыл дверь и сказал, что им нужна срочная помощь. Этот человек кивнул, взял девочку на руки и зашел обратно. Вернулся, забрал женщину. Я сел в кабину, и мы уехали, я так понял, в деревню. Там я пробыл около месяца. Меня искали. В конце концов, стало небезопасно находиться там, как для меня, так и для этого мужчины. И я ушел.