Михалыч

— Я расскажу, почему я так подумал. Весельчак влюбился в Чему сразу, как увидел. Чувства были взаимны. Командир сказал, что общение возможно, если это не мешает делу. Около года назад было одно задание, в котором учавствовали все восемь человек. Даже Шестой и Врач. Произошло то, что никогда не происходило. Как любят говорить: «Что-то пошло не так». Мы выполнили задание, когда стали отходить, попали в засаду. Сзади нас прикрывать должна была Врач. Ее нашел Весельчак. Она лежала на спине, в районе груди было ножевое ранение. Я подбежал, пощупал пульс. Жива. У Весельчака истерика. Я схватил на руки Врача, дал по морде Весельчаку, приведя его в чувство. Когда выбежали из здания к машинам, там метался Михалыч. Все машины были выведены из строя. Я схватил первую попавшуюся из тех, которые были на стоянке рядом со зданием, бросил туда Врача, следом влетел Шестой, Михалыч и Командир. Мы помчались оттуда, отстреливаясь от преследователей. Когда выехали из города, нас прикрыл вертолет Кондора, уничтожив преследователей.

Чема лежала на переднем сиденье на коленях у Михалыча. Он пощупал пульс, покачал головой. Я остановил машину. Весельчак выбежал, подбежал к телу, пощупал пульс. Опустился на колени и закричал не своим голосом.

— Оооооууууааааа! Это все ты виноват, — заорал он Михалычу, — если бы ты контролировал машины, она была бы жива. Я убью тебя, как ты убил ее.

После этого он вдруг встал на ноги и ушел. Просто ушел. Мы смотрели ему вслед, и никто не решался его остановить. Командир догнал, тот сказал: «Да пошли вы». Командир вернулся. Пока они смотрели на истерику и крики Весельчака, я перетащил Марину на заднее сиденье и делал ей искусственное дыхание. Потом махнул Кондору, он подбежал. Я ему сказал, что пульс есть, пусть везет нас в место, где раньше был наш ангар. Он взял ее на руки и побежал к вертолету. Я сказал, что у нее есть пульс, постараюсь ее вытащить. Прежде, чем улететь, Кондор получил информацию о новой точке сбора от Михалыча. Хоть под вопросом и была жизнь Марины, но безопасность, прежде всего. Я привез Марину в свою сторожку, выходил ее. Но не полностью. Она потеряла память. Помнит только, как оказалась в яме и все, дальше пустота.

Весельчак больше не появился. Мы работали без него.

Полгода назад Михалыч сообщил мне, что его преследуют. Кто, не знает. У него уже была желтая «копейка». Говорил, что машина какая-то его преследует. Я стал следить за ним, но никого не заметил. Сообщил остальным. Командир сам стал следить за Михалычем. Но тоже ничего не заметил. Подумали, что глюки у Михалыча. Может, устал уже. Оказалось, что не устал. Когда его убили, я подумал, что кроме Весельчака его убивать некому.

Марина так и живет со мной в сторожке.

Теперь вы все знаете. Уже вечер. Надо вам сегодня пораньше лечь спать. Головы, наверное, раскалываются от переизбытка информации. Вы ложитесь, а я не буду. Я могу трое суток подряд не спать, буду вас сторожить.

С этими словами, он оделся и вышел из дома. Мы остались внутри. Кира постелила мне внизу, легла рядом, прижалась ко мне. Я ее обнял, мы так полежали немного молча и уснули. Наверху лег Петр Алексеевич.

Ответы на вопросы, Марина и Кира

Проснулся утром я первый. Аккуратно потянулся, отодвинул Киру, встал, умылся. Выглянул в сад. Услышал сопение. Вышел за дверь, увидел на сарае знакомую морду «Лесника». Морда смотрела на меня и улыбалась.

— Слезай, — говорю, — сейчас завтракать будем.

— Все еще спят.

— Это ты так думаешь. Пойдем в дом.

Мы зашли, а Кира уже накрывала на стол. Я еще подумал, когда она успела проснуться и умыться.

Сели кушать. Ели молча. После завтрака Петр Алексеевич спросил:

— Что делать собираетесь?

— Искать моих коллег, — ответил «Лесник». — Леша мне в этом поможет. А сначала он мне расскажет, что я не знаю.

— Ты, Саша, не знаешь вот, что. — начал я и достал три кусочка бумаги. — Это я нашел, пока искал убийцу Михалыча. Одного звена не хватает.

— Это какой-то номер телефона. Я его точно не знаю. А слово, это «aporte». Оно означает «оказание помощи» на испанском. Скорее всего, по этому номеру он мог бы получить помощь. Порвал он его, чтобы преследователь не вышел на эту помощь. Что еще есть?

— Еще ключ. Вот.

— Хм. Не знаю. Что еще?

— Еще есть подозрение, что я чего-то не понимаю.

— Объясни.

— Когда мы с лейтенантом Шепелевым вскрыли квартиру и все обыскали, то сразу не нашли кладовую. Она была замаскирована какой-то материей, которая была выкрашена в цвет стены. В кладовой мы нашли только одну тумбочку слева, в которой был первый кусочек. Он что замаскировал кладовую ради тумбочки с бумажкой? Тогда почему она стояла слева, а не посередине?

— Я должен взглянуть на это место. Жди меня здесь, я схожу в сторожку, проверю Марину. Возьму инструмент и вернусь. Поедем в квартиру Михалыча.

Вернулся он через час. В руках была спортивная сумка. Я поцеловал Киру, пожал руку Петру Алексеевичу и мы пошли к моей машине. Пока ехали, я спросил:

— Есть вопрос. Почему вы, проработав практически пятнадцать лет вместе, не придумали план на случай форс-мажора?