Михалыч

Потолок белый. Повернул голову налево. Стена белая, можно дотянуться рукой. Э, а чего рука не слушается? Хоть правая работает. Приподнял одеяло. Ага, левая примотана к телу. Что у нас справа? Приборы и проводами, тянущимися ко мне. За приборами на второй койке лежит Лесник. Он-то чего здесь делает?

— Лесник! Леснииик!

Он вскочил, сел на кровати, смотрит ошалело. Просыпайся. Во! Взгляд стал менее мутным. Я свесил ноги с койки, снял провода и сел на койке. Смотрю в упор на Лесника. Меня немного мутит, но терпимо.

— Ты чего здесь делаешь? — спросил его.

— Чума, у меня ребра были сломаны. Только в госпитале узнал. Мы, когда прилетели, нас всех отправили на обследование. Тебя сразу в операционную. Ты почему-то два дня без сознания провалялся. Врач все недоумевал. У меня ребра сломаны, у Кондора легкое сотрясение. Мадлен в порядке, у Миры проблемы с психикой. У нее два раза истерика была. Они с Мадлен сразу после обследования улетели куда-то. Тебе велено передать большое спасибо, они твои должники.

— Мадлен мы еще увидим?

— Да. Она сказала, что отвезет Миру, соберет «Амазонок» и разберется с Шепелевым и его командой.

— Но…

— Не перебивай! Тебе она передала, чтобы ты ее ждал. Она придет, отвезет тебя к нему, и ты будешь присутствовать на допросе.

— Тогда ладно. Кондор где?

— На летном поле, где ему еще быть? Осматривает вертолеты, делится впечатлениями с другими пилотами. Врач сказал, как будешь готов, мы можем улетать домой. Нас доставят в гражданский аэропорт. Билеты нам купили с открытой датой.

— Я готов, полетели домой.

Лесник встал с койки и пошел на выход. Встал, пошел за ним. Немного мутило, но потихоньку отпускало. Место, где я лежал, было отсеком большого госпиталя. Госпиталь располагался в огромных размеров палатке, разделенной на секции. Вышли мы и натолкнулись на врача.

— Куда собрались?

— Домой.

— Домой? Это похвально. Ищите своего друга и возвращайтесь, пришлю за вами машину.

— Спасибо вам за все, — сказал Лесник.

— Вам тоже, за наших людей.

Мы вышли из этого госпиталя, и пошли на летное поле. Нашли Кондора в компании пилотов. У них был жаркий спор. Из отдельных слов можно было понять, что спорят о мертвой петле. Встали в сторонке, не мешаем, улыбаемся. Кондор заметил нас, обрадовался. Попрощался с новыми коллегами, подошел к нам.

— Что, домой теперь?

— Ага, наконец-то. — ответил я. — Машина прибудет к госпиталю. Бери наши вещи, и поехали уже.

— Понял, ща приду.

Мы с Лесником пошли к госпиталю, где нас уже ждал военный джип. Билеты на самолет были у Лесника. Мы сели в машину и стали ждать Кондора. Он быстр в небе, но медлителен на земле. О! Вот он, бежит, две сумки тащит. Я хожу быстрее, чем он бегает. Прибежал, бросил сумки, залез в машину. Джип резко стартанул и помчался на выезд из базы. У шлагбаума нас тормознули, проверили документы у водителя, козырнули и подняли шлагбаум. Водитель газанул и помчался по шоссе к аэропорту. Здание было видно вдали не вооруженным глазом.

Домчались минут за пять. Мы вышли из машины и водитель, не прощаясь, уехал. Ну да, конечно, американская вежливость. Задело их, видите ли, что спасать их сослуживцев пришлось каким-то прохожим. Они же супер армия. Ага, конечно.

Зашли в здание, и пошли сразу регистрироваться. Наш ближайший самолет через два часа. Есть время поспать. Сижу, сон не идет. Мысли улетают к Мадлен и Шепелеву. Представил, как она его поймала и пытает. Она умеет пытать, сам видел. Ее этому Дионис научил, он тот еще мастер вести допросы. Смогу ли я сдержаться и сразу не убить Шепелева? Очень хочу его спросить, чего он хотел добиться, увольняя меня и объявляя в розыск. Клонит в сон. Странно, последнее время много сплю. Раньше мог по двое, трое суток не спать. В особых случаях и четверо суток. А сейчас в любое свободное время. Может, предел прочности иссяк? Может. Все, спать.

— Леша, ты с нами или дальше спать? — разбудил меня Саша.

— А? Что? — вздрогнул я. — Конечно, с вами.

Объявили посадку и мы пошли через кишку в самолет. Хорошо, что сидений три в ряд. Эммануил сел у окна, ему небо ближе. Посередине я, мне еще спать. Буду спать на чьем-то плече. Саша сел с краю. Он долго усидеть на одном месте не может, вот пусть бродит по салону. Уселись, пристегнулись. Стюардесса рассказала, что делать, если будет крушение, как пристегиваться. Села, пристегнулась сама. Самолет стал выруливать на полосу для разгона и взлета. Начал разгон, быстрее, еще быстрее и взлет. Уши не заложило, такое у меня редко бывает.

— Ребята, хочу сказать вам одну вещь, — начал я. — Я решил завязать с этой жизнью.

— Интересная идея — ответил Эммануил. — До Маши я об этом и не подумал бы. А сейчас понимаю, что есть ради кого жить. Устроюсь в МЧС. Буду людей на вертолете с красным крестом спасать. Саш, что думаешь?

Саша посмотрел внимательно на нас.

— Знаете, а вы правы. Пора заканчивать. Денег мы все заработали предостаточно. Уверен, что все их грамотно вложили и имеют постоянный доход. Прилечу, Насте предложение сделаю.