Микро война и мир. Книга 2. Золотари

– Здравствуй, Иван.

– Здравствуй, Лиз.

«А у нее действительно шикарные волосы! Прав был мой отец!»

– Сергей Иванович звонил?

– Звонил. С самого утра.

– От моего отца ничего мне не передавал?

– Нет.

– А обо мне вы говорили? - Лиз внимательно посмотрела Ивану в глаза.

– Нет.

– Врешь! Зачем ты мне врешь, Иван. Я же все чествую! Не смей больше этого делать!

– Хорошо! Говорили о тебе. И о твоих волосах. Они у тебя действительно – чудо! И ты не стыдись этого, пожалуйста. Ты же должна сейчас чувствовать мои мысли. Ну, что я не вру.

– Я чувствую это. Спасибо тебе… Ты сказал отцу, ну, то, что мы вчера целовались?…Ладно, не отвечай.

– Ребята, я здесь что – лишний? Нет, не обращайте на меня никого внимания! Вы, общаетесь в своих высших материях, однако я их совсем не понимаю. Иван! Можно попросить тебя передать мне немножко своего дара, чтобы я смог подкатить к подружке Лиз – Мэй? А то я уже к ней и так, и сяк, а она как айсберг!

– Дурачина же ты, Гоша! Не пробовал ее куда-нибудь пригласить, кроме кафе? – Лиз улыбнулась, сделавшись при этом еще красивее.

– Куда? А, понятно! Да уж, конечно, мы же не снимся с ней годами друг другу. В местах, о которых просто и подумать невозможно. Куда мне до вас!

– Гоша! – Лиз густо покраснела, от чего стала просто прекрасна, резко повернулась и ни с кем не попрощавшись, ушла.

– Гоша! Так это был сон вчера или чего?

– Не парься, Вань! Девчонки они все такие!

– Так это был сон, или нет?

«Опять я ничего не понял!»

Архитектор

Промысел божий

– Иван, ты смутил своего профессора, и он срочно попросил у нас помощи. Спрашивает – что с тобой делать? Он в замешательстве. Обратился за помощью к Отцам.

Отец сидел напротив сына и был до крайности встревожен. Гоша, шумно сунулся было в дверь, но увидев отца Ивана, мгновенно ретировался. Друзья жили теперь вдвоем, в одной комнате. Гоша все это быстро устроил, усмирив по ходу недовольных.

– Я не понимаю, отец, как можно говорить о предмете, не зная о том, о чем ты говоришь.

– А ты знаешь?

– Да, я знаю, папа, но не могу понять откуда. И слегка побаиваюсь этого. Поэтому у меня и возникли неудобные вопросы к учителю.

– Понятно. Я ожидал этого.

Помолчали.

– Завтра полетим к Отцам и будем с ними говорить. Ты готов?

– Готов, отец. Я только не понял пока, как ты здесь оказался. Так быстро. Как будто все время стоял под дверью аудитории. Или ты сам срежиссировал этот урок?

– Это всего лишь мое предчувствие, сын. Я уже тебе говорил, что давно этого ожидал. И был всегда наготове. Ты сейчас – это что-то. А я, к тому же, твой отец.

Затем был разговор с Отцами. Говорили неспешно. Уже, как минимум час.

– Многие ученые отсылают нас к догадкам. Относительно начала света. Несмотря на то, что имеется масса научных данных, которые запрещено публиковать! В которые многие из вас, кстати, сами не очень-то верят.

Старший из Отцов сидел напротив Ивана, пытаясь его разговорить. Здесь же незримо присутствовали Друзья и Древние. Разговор понемногу приобретал доверительный акцент. На разные темы.

Неожиданно Иван ощутил, что наступил основной момент их встречи. И задал волновавший его вопрос.

– Понимаешь, Иван, новая информация не возникает сама по себе. У нее нет самопроизвольного начала. Она зависит лишь от разума. Это люди сами доказали, сформулировав второй закон термодинамики. «Из винтиков не может родиться машина, сколько их не насыпай в кучу». Как-то так. Это не эволюционный прогресс – это накапливание информации. Относится, кстати, к любой информации, накапливаемой, но не расфасованной. Хаотично накопленная информация – это свалка. Когда она без хозяина. Рачительного, последовательного и экономного. Нужен план. План, без которого, как говорил еще Ньютон, не может быть гармонии. Над всем этим богатством нужен руководитель.

– И чей разум будет этим владеть? Тот, который это все придумал, или другой, более изощренный? И кто, если я все правильно понял, чья душа будет этим заниматься по продуманной кем-то программе, бесконечно совершенной и независимой от нас. Это так?

Отцы молча смотрели на Ивана. Их было двенадцать. Сидели и пристально смотрели на него, не мигая. И молчали. Здесь же был его отец и Джон.

Иван первым не выдержал их долгого молчания и пристального взгляда.

– Но это же – промысел божий! Не жалейте меня, говорите все как есть. У меня есть сила, чтобы справиться. Отбросьте ненужную жалость! Я, глядя на свою жизнь уже давно задумался, что смысл моей жизни – это смысл какой-то другой жизни. Какой? Не знаю пока. Это какая-то очень большая «тайна», кроющаяся за библейской «Истиной». Но познав ее, я узнаю «нечто» очень важное для себя и что, очевидно, изменит всю мою дальнейшую жизнь! Кто, если не вы можете взять на себя ответственность на это ответить?