Мила Рудик и тайна шестого адепта

— Да, господин Заугра, — услужливо сказал шепелявый старик и, схватив девочку за длинные волосы, потащил к графитовому столу. Шлепая босыми ногами по каменному полу, девочка визжала то ли от боли, то ли от страха. Мила видела, как в ужасе оборачиваются на нее близнецы, уводимые великаном, но ее глаза уже заволокло красной пеленой.

Когда в очередной раз ее выбросило из алого водоворота, Мила обнаружила, что опять оказалась в лаборатории колдуна-алхимика. Увидев его возле печи, она подумала, что перед ней наверняка не кто иной, как хозяин замка в скале, ведь шепелявый старик назвал его господином. Мила повернула голову — в шаге от начерченной на полу пентаграммы стояли черноволосые близнецы. Она заметила, что один из них, нахмурив брови, пристально смотрит прямо перед собой. Проследив за его взглядом, Мила обнаружила, что в центре пентаграммы имелось углубление — желобок в форме круга. Оно было наполнено какой-то темно-красной жидкостью.

Догадка пронзила Милу изнутри: неужели этот желобок был наполнен кровью? Почему-то ей сразу вспомнилась растрепанная грязная девочка, которая очень старалась выглядеть храброй.

Колдун-алхимик тем временем подошел к братьям и, схватив обоих за волосы, жадным взглядом вцепился в лицо сначала одного, а потом другого. С безумным блеском в глазах он сказал:

— Знаете ли вы, что такое гомункул?

Близнецы даже не пытались вырваться, только смотрели на своего мучителя двумя одинаковыми парами черных глаз. Лишь их взгляды отличались: один был испуганным, другой — непокорным.

— Это то, что я пытаюсь создать, — продолжал колдун-алхимик скрипучим голосом. — Гомункул — искусственный человек. Уподобиться Создателю и сотворить человеческое тело — живое человеческое тело. Но, в отличие от человека, у гомункула нет души. И именно в этом его самая большая ценность.

Худые жилистые руки отпустили близнецов, при этом с силой толкнув их. Братья упали на пол, но тотчас поползли друг к другу.

— Создавая новые человеческие тела, — разговаривая, колдун-алхимик снял с огня тигель, от которого исходили серые испарения, — и перемещая в них свою душу, я смогу жить вечно!

Он поставил тигель на стол и вылил туда какую-то жидкость из стоящей рядом пробирки. Серый пар окрасился в темно-вишневый цвет.

— Ведь переместить свою душу в тело человека, уже обладающего собственной душой, невозможно — любая душа слишком крепко держится за свою телесную оболочку. А гомункулы внутри пустые — у них нет хозяина, нет души. Однако до сих пор все мои попытки терпели крах — гомункулы оказывались нежизнеспособными и слишком быстро умирали. Их тела даже не успевали сформироваться как нужно.

Одержимый взгляд серолицего остановился на близнецах.

— Что вы такое? Два совершенно одинаковых тела. Может быть, это дар Создателя? Может быть, у вас одна душа на двоих? А второе тело — лишь запасной сосуд?

Он шагнул к мальчикам, не отводя от них пристального взгляда.

— Вот только… кто из вас?

Один из близнецов подался вперед и заслонил собой брата, глядя на алхимика с неприкрытой враждебностью. В его черных глазах плескалась такая решимость, словно он готов был защищать своего близнеца любыми способами — кулаками, ногами, зубами. Но колдун, вместо того чтобы подойти еще ближе, остановился. На его сером лице промелькнула зловещая улыбка. Костлявые пальцы погладили желтую, как пшено, длинную бороду, и в тот же миг Мила ослепла. Темнота обволокла ее и выбросила на каменный пол освещенной солнцем комнаты.

Несколько секунд Мила водила глазами из стороны в сторону, ожидая увидеть очередное воспоминание, пока не поняла, что в этот раз она очутилась в реальности.

— Эта комната, — произнес рядом голос Вирта, — одна большая Мемория.

Мила повернула голову, чтобы наткнуться взглядом на протянутую руку. Вирт помог ей встать на ноги и продолжил:

— Но это хранилище памяток словно разбито на ячейки, и в каждой из них хранится несколько воспоминаний.

— Ты видел алхимика? — спросила Мила. — Великана и девочку?..

Вирт кивнул.

— Значит, в Мемории мы видим одно и то же, но почему-то не видим друг друга, — заключила Мила.

Вирт издал странный звук. Внутреннее чутье подсказывало Миле, что он потрясен.

— Рискну предположить, что эту Меморию создал близнец, которого звали Лукой, — сказал Вирт. — Судя по тому, что мы видели, он был наделен впечатляющим магическим потенциалом, однако…

Вирт замолчал, задумавшись о чем-то.

— Однако?.. — напомнила ему Мила.

Вирт глубоко вздохнул.

— Как маг он был абсолютно неграмотным, это очевидно. Выходит, что он превратил эту комнату в Меморию ненамеренно. Видимо, события, память о которых здесь запечатлена, потрясли его слишком сильно, и воспоминания о них каким-то образом сохранились в этих стенах. Иными словами, эта Мемория создана не магией, а силой эмоций.

Вирт кашлянул и нахмурился, словно что-то припоминая.

— Старый слуга назвал своего хозяина «господин Заугра», — задумчиво произнес он.

— Тебе это о чем-то говорит? — спросила Мила.

Вирт покачал головой.

— Нет, но если «Заугра» — имя хозяина этого замка, то по возвращении я могу попытаться узнать о нем больше.