Мила Рудик и загадка Сфинкса

Однако сфинкс его уже не слушал. Он поднял голову, словно желая посмотреть на потолок. Но потолок явно его не интересовал, потому что глаза сфинкса закрылись, а рот, наоборот, открылся. Золотые губы начали медленно растягиваться. Они растягивались все шире и шире, и вскоре рот сфинкса стал напоминать огромную черную дыру.

— Что это? — со слезами в голосе пробормотала Белка.

Но ей никто не ответил. Мила, Ромка, Иларий, Костя и Яшка были так ошеломлены этим зрелищем, что просто стояли, раскрыв рты, и не могли даже пошевелиться.

Но настоящий ужас испытывал в этот момент профессор Лирохвост. В панике он сделал шаг назад, но было поздно. Со странным ревом, как будто поблизости загудела водопроводная труба, изо рта сфинкса посыпалась целая груда каких-то непонятных предметов. И лишь когда они стали ударяться об пол с громким клацаньем, все разглядели, что это самые обыкновенные дудочки.

Дудочки ударялись о голову Лирохвоста и падали на пол. Сначала он прикрывал руками голову, но вскоре профессору стало не до того. Дудочки мешались у него под ногами, он наступал на них и принимался танцевать, выделывая самые невероятные па, чтобы только удержаться на ногах и не упасть.

Изумление и первый испуг ребят мгновенно сменились неудержимым весельем. И Ромка, и Иларий, и Мила, и все, кто находился сейчас поблизости, включая златоделов и белорогих, хохотали так, что стены дрожали.

Несчастный Лирохвост отчаянно размахивал руками и ногами, чудом до сих пор сохраняя свое тело в вертикальном положении. Его светлые волосы растрепались и торчали теперь во все стороны.

— Перестаньте смеяться, — чуть не плача, бормотала Белка, но ее почти никто не слышал в грохоте всеобщего смеха.

Но вдруг водопад деревянных дудочек иссяк. Сфинкс медленно закрыл рот, поднялся и, не обращая внимания на страдания профессора, прошел мимо него. И только после этого профессор вдруг перестал танцевать на дудочках и благополучно растянулся на полу, ничего не повредив при падении. А о том, как сильно пострадало его чувство собственного достоинства, можно было судить по растерянному и униженному выражению лица профессора нотных искусств.

Под неутихающий в коридоре хохот профессор ползком миновал раскиданные по полу дудочки, потом поднялся и, поправив выбившиеся из хвоста золотистые локоны, чуть ли не бегом бросился вон из коридора.

— Дураки! — всхлипнула Белка, глядя ему вслед. — Совсем не смешно. Вас бы на его место — я бы тогда посмотрела, как бы вы над собой потешались.

— Да ладно тебе! — воскликнул Ромка, все еще всхлипывая от смеха. — Сам виноват. Не смог ведь разгадать загадку. Яшка вон говорил, что она нетрудная.

— Но ведь он не дал ответ, — слезно вскрикнула Белка. — Он просто размышлял вслух. Этот сфинкс… его обманул.

— Размышлял — значит, не знал ответа, — безапелляционно заявил Иларий. — Яшка без размышлений сказал, что ответ простой. Значит, знал. Правда, Яшка?

Яшка, неловко помявшись, кивнул.

— Ну вот! — Ромка хлопнул Яшку по плечу. — Видала? Кстати, Яшка, разъясни нам, что там в той загадке было. Какой ответ-то?

— Кифара, — тягостно вздохнул Яшка, бросая на Белку жалостливые взгляды. — Это греческий цикл. Входит в курс истории магии. Учитель — это Лин. Он обучал Геракла играть на кифаре, но у Геракла плохо получалось. Тогда Лин разозлился и ударил его. А Геракл ударил Лина в ответ. Кифарой. Но силы не рассчитал, и тот от удара умер. Музыканты — это Фамирис и Пан. Первый был певцом и хорошо играл на кифаре. Он вызвал на состязание Муз, а те разозлились, взяли и ослепили его. Пан был богом. Он хорошо играл на свирели и вызвал на состязание самого Аполлона. Аполлон играл на своей золотой кифаре и выиграл. А Пан с позором ушел. А сатир — это Марсий. Он тоже вызвал на состязание Аполлона и тоже проиграл. Но так как он был простым сатиром, а не богом, то с него в наказание за дерзость сняли кожу.

— Во дают! Кошмар, — изумился Костя, увлеченно слушая Яшку. — Эти греки — страшные люди. Изверги. — И на всякий случай добавил: — Были.

— Ага, — подтвердил Иларий. — И боги у них были добрые-добрые: кого без глаз оставят, кому кожу сдерут.

— Получается, — вставила Мила, надеясь хоть как-то поддержать Белку. — Сфинкс не такой уж плохой. Лирохвост ведь жив и здоров остался, верно? Ну станцевал что-то непонятное, но это ведь не смертельно.

Но только лицо Белки просветлело, как ребята, все, как один, прыснули со смеху. Мила, глядя на покатывающихся от хохота Ромку и Илария, сначала отчаянно кусала губы, но потом не выдержала и рассмеялась вместе со всеми.

Белка яростно топнула ногой и, взвизгнув, быстрым шагом пошла прочь в ту же сторону, куда только что ушел взлохмаченный профессор Лирохвост. Но все были так одержимы весельем, что никто не бросился ее догонять. И только Яшка печально посмотрел ей вслед.

* * *

По окончании уроков, когда ребята вернулись в Львиный зев, возле лестницы, ведущей в башню девочек, Милу встретила Альбина.