Мила Рудик и загадка Сфинкса

— И последнее, — с горделивым видом выпрямившись в кресле, произнес Ромка. — Это, господа меченосцы, в текущем учебном году должно нам льстить и давать чувство превосходства над златоделами и белорогими, потому что наивысший бал на два предстоящих полугодия — «Лев». Не слышу аплодисментов.

Меченосцы, сидящие в гостиной, со смехом взорвались бурными овациями.

— Так-то лучше, — просиял Ромка. — Думаю, пояснять, почему «Лев», цитирую из списка: «наивысший уровень мастерства», не нужно. Это и так понятно. Ведь лев — это…

— Лев — это царь зверей — и точка, — напыщенным тоном перебил его Берти и уже более мягким, протяжным, даже несколько вальяжным голосом добавил: — Мы, конечно, не звери, а мирные маги, но… если по аналогии, то…

— Вот именно! — горячо поддержал его Ромка.

— А среди нас Львы есть? — спросила Кристина, явно не пропускающая в «Троллинбургской чернильнице» ни одного астрологического прогноза на предстоящую неделю.

— Есть, — коротко ответил Берти.

— Ты, что ли? — уточнила Кристина.

— Нет, не я, — отрицательно качнул головой Берти. — Он.

Берти указал рукой в направлении своего старшего брата.

— Странно, — состроила недоверчивую гримасу Кристина. — Для Льва… Нетипичный.

— Да он только притворяется рохлей! — с заметной иронией воскликнул Берти, делая вид, что вступается за брата. — А на самом деле…

— Берти! — резко одернул Фреди, сдержанным, но строгим взглядом окинув младшего брата.

— Во! Видала? — оживленно округлил глаза Берти. — Рычит.

Кристина с Анжелой засмеялись.

— А ты говоришь… — с довольным видом растянулся в улыбке Берти, заметив, что старший брат тоже слегка улыбнулся его шутке.

— Да, кстати! — воскликнул Мишка Мокронос. — Какое слово на этот раз тут зашифровали, а? Кто-нибудь пытался прочесть?

— Да что тут пытаться? — отозвался Ромка, опустив глаза в свой пергамент. Но спустя пару секунд озадаченно поднял голову. — Ерунда какая-то получается. «ЛЕГНАРОГ» — набор букв.

— Не может быть! — воскликнула Белка, живо бросившись читать заглавные буквы. Но и она, подняв голову, растерянно посмотрела вокруг. — И правда. Не получается.

— Что ж это, у них в этом году фантазии не хватило, что ли? — разочарованно протянул Мишка.

— А может, это необязательно? — предположила Белка. — Ну не складываются буквы в слово и не надо…

— Складываются, — твердо сказал Фреди, и все взгляды тут же устремились на него.

Фреди зачем-то осторожно глянул на Милу, но быстро отвел глаза.

— Буквы складываются в слово. Просто читать их нужно наоборот: начинать не с наивысшего бала, а с наименьшего.

Все тут же вернулись к своим спискам.

— Получается! — первой воскликнула Белка и, вскинув вверх руку, радостно улыбнулась. Но в ту же секунду улыбка сошла с ее лица, и она растерянно посмотрела на Милу.

Но Мила уже знала, что так поразило Белку, поэтому не удивилась перемене в ее лице. Глядя на свой пергамент, Мила еще раз прочла по заглавным буквам получившееся слово: «Г-О-Р-А-Н-Г-Е-Л». Это было не просто слово. Это было имя — Горангель.

— Мягкого знака не хватает, — тихо и как-то невпопад сказала Белка, не отводя от Милы жалостливого взгляда.

— На мягкий знак нет созвездий. На мягкий знак вообще слов нет, — спокойно пояснила Мила.

Она слышала, как Белка тихо шмыгнула носом, и краем глаза увидела, как Ромка тут же ткнул ее локтем в бок.

— В Троллинбурге умеют хранить память об ушедших, — сказал Фреди и тоже спокойно посмотрел на Милу. — Так надо.

Мила кивнула.

Все как-то сразу замолчали и принялись тихо заниматься каждый своим делом. Зашуршали тетради, послышалось царапанье перьев о бумагу. Все головы были опущены вниз — никто даже не переглядывался.

Мила молча встала и, стараясь делать вид, что ничего особенного не происходит, вышла из гостиной…

Ромка нашел ее на заднем дворе Львиного зева.

— Ты как? — спросил он, присаживаясь рядом с ней на траву.

— Нормально, — ответила Мила.

Ромка минуты две помолчал, затем сказал:

— Жаль, что это случилось.

Мила согласно кивнула.

— Да, жаль. Но его не вернешь. Однако это мне кое о чем напомнило.

— О чем? — заинтересовался Ромка.

— Фреди прав, в Троллинбурге умеют хранить память об ушедших. И еще раз прав — так нужно. А я… Я начала забывать…

— О чем ты? — непонимающе смотрел на нее Ромка.

Губы Милы сложились в жесткую линию.

— Несколько дней назад у меня было видение. А я даже забыла подойти к профессору Чёрку, спросить насчет тех символов, что видела. — Мила глубоко вздохнула и решительным взглядом слегка прищуренных от блеска заходящего солнца глаз посмотрела на горизонт. — Я подойду к нему завтра же, чтоб он помог мне разгадать мое видение. Я не допущу, чтобы в следующем году в школьных оценках появилось еще одно имя.

Глава 5 Знаменитый лицедей и его сфинкс