Милая , 18

—    

—

—    

—    

—    

—    

—    

—    

—    

—    

—    

—    

—    

—    

—    

—    

проклятый, торгуется за человеческую жизнь, как на Парисовском рынке за поношенный пиджак. Он отвернулся. Рахель. День и ночь она ждет в его квартире. Как он посмотрит ей в глаза?

—     Договорились, — процедил он.

—     Теперь рассказывайте подробности.

—     Его схватили на площади Старого города с арийской кенкартой на имя Станислава Красно- дебского. На площадь он пришел, чтобы встре­титься с нашей девушкой из Кракова. Немцы забрали человек сорок-пятьдесят, и его среди них. Массовый допрос. Теперь они, конечно, знают, что он — еврей. У нас есть основания полагать, что попались и другие евреи.

—     Один из моих парней. Его схватили в той же облаве, — сказал Макс и с иронией добавил: — Ему, правда, не так повезло на друзей, как Бранделю.

—     Вольф выдал себя за Гершеля Эдельмана из Волковичей. К нашему счастью, его, кажется, не распознали.

—     Одного счастья мало, если он попал в руки к Шауэру. Я уже выяснил, что за тип этот Шауэр. В самом гестапо мы Бранделю помочь не можем: Шауэр взяток не берет. Только напортим. Будем надеяться, что парень не раскололся, и подо­ждем, пока его переведут оттуда, — Макс встал.

Андрей кивнул.

—     Макс, — сказал он, — я знаю, что Могучая семерка может нас продать с потрохами. Если начнется двойная игра, вы будете иметь дело со мной лично.

Глава двадцать четвертая

Прошло восемь дней.