Милая, хорошая

– А, понимаю – ты сейчас усиленно жмешь на левую педаль… – усмехнулся он. – Ладно, повторяю. Старое кладбище. Липы. Ангел с крестом. Склеп. Вот и все! Разве тебе это интересно?

– Очень. Мне интересно все странное и необычное. Ты когда-то был на этом кладбище?

– Нет, – отвернувшись, сказал Роман.

– Может быть, это вещий сон? – серьезно произнесла Алена. – И в нем что-то зашифровано?..

– Что, например? – несколько неестественно засмеялся Роман.

– Например, в прошлый раз ты говорил про две могилы – купца и революционера… – шепотом напомнила она. Снег скрипел под ногами. – Ты помнишь, что было написано на надгробиях?

– Это же сон! Хотя… – он вдруг сосредоточенно нахмурился, – …хотя помню. У революционера была фамилия Калясин.

– Вот! – захлопала Алена в ладоши. – У тебя есть знакомые с такой фамилией?

– Ни одного. И даже ничего похожего.

– М-да… – озадачилась Алена. – Может быть, ты в скором времени познакомишься с человеком по фамилии Калясин? И он сообщит тебе нечто важное?..

– Ага, ко мне явится призрак революционера, усопшего сто лет назад! – усмехнулся Селетин. – Ты слишком давишь на левую педаль… Лучше расскажи мне о третьей педали, которая бывает не у всех моделей, – за что она отвечает, а?..

– Третья, она… Ой, Рома, я замерзла! – воскликнула Алена. – Вот только сейчас почувствовала, как холодно! Пойдем ко мне – греться?..

– Пойдем. – Он обнял ее, снова принялся целовать с какой-то ненасытной, беспредельной нежностью, от которой у Алены замирало сердце. – Только не к тебе.

– А куда? – с любопытством и немного с обидой спросила она.

– Поехали ко мне.

– На дачу? О, это слишком далеко!

– Нет же, поехали смотреть мою городскую квартиру. Ты ведь там еще не была? Поехали, моя сивилла!

– Кто? А, знаю – предсказательница судьбы… Поехали! – лихо согласилась Алена.

Они выбрались из заснеженного парка и отправились к машине Селетина, которая стояла за углом дома, ближе к улице.

В этот час пробок еще не было, и они довольно быстро добрались до центра. Там, в тихих улочках Замоскворечья, был дом – из тех, современных, недавно построенных, под старину, которые одних прохожих раздражали, а других восхищали.

Сразу же заехали в гараж.

– Система та же – снизу можем подняться на мой этаж, – сообщил Селетин.

– Очень удобно! – одобрила Алена, почувствовав легкий укол зависти. И на миг представила: она – жена Романа. Полноправная хозяйка всего того, что есть у него… У нее есть своя квартира в Москве, она вот так же из гаража поднимается на свой этаж – и не боится, что ее нагонит жучина-хозяин и потребует, чтобы она срочно выселялась. В следующее мгновение Алена уже устыдилась своих мыслей – но не потому, что была такой сознательно-принципиальной. Она боялась другого – того, что Роман мог догадаться, о чем она думает, и решить – она встречается с ним вовсе не потому, что любит. И Алена приняла снисходительный, строго-независимый вид. Дескать, видали мы и не такие хоромы…

Квартира Романа была однокомнатной, но тем не менее большой и просторной. Огромное, во всю стену, окно, блестящий паркет, высокие потолки, крашенные в фисташковые и серые оттенки стены. Минимум мебели, очень простой и очень современной.

– Ну как? – спросил Роман, когда помог ей раздеться.

– Неплохо, – с суровой искренностью ответила она. – Только пустовато как-то…

– Я же сюда только ночевать приезжаю! Погоди, сейчас я угощу свою Снежную Королеву чем-нибудь согревающим… Хочешь, сделаю глинтвейн?

– Хочу. А ты умеешь?

– О, это же совсем легко – была бы бутылка красного вина. Еще немного корицы, гвоздики, всего одно яблоко…

– Халатов бы тебя не понял.

– А, Халатов – это ресторатор, твой работодатель!

– Да… Так вот, он ратует только за русскую кухню. В данном случае он возмутился бы и сказал, что не глинтвейн надо уметь делать, а какой-нибудь горячий сбитень.

– Очень патриотично! – засмеялся Роман, он опять был весь в черном – черный свитер, черные брюки, лицо, румяное с мороза, блестящие глаза… Он так нравился Алене, что у нее внутри все дрожало. – Но я не умею – сбитень…

– Ну и ладно, – сказала Алена. – Мне, если честно, и глинтвейн тоже не особенно нужен.

– А кто тебе нужен? – спросил он тихо, обнимая ее.

– Ты.

– Я?

– Ты…

…Вино они выпили потом – просто так, обойдясь без всяких изысков. Был то ли поздний вечер, то ли ранняя ночь, в окне горели огни Москвы.

– Оставайся, – сказал Роман, водя губами по ее плечу.

– Нет. Мне пора.

– Оставайся…

– Нет! – печально засмеялась она и попыталась встать – но он схватил ее, прижал к себе. – Рома… Я тебя люблю, но я не могу вот так…

– Как? Разве кто-то мешает нам?

– Нет, но… слишком много чувств, слишком много слов, к которым я еще не привыкла… – попыталась она объяснить, но он неожиданно прервал ее:

– Алена, выходи за меня замуж.

– Ты серьезно? – испугалась она.

– Совершенно серьезно.

– Но мы едва знакомы, и вообще… откуда ты знаешь – может быть, я аферистка какая-нибудь, а?..

Он засмеялся, и она тоже.

– Ладно, не отвечай пока… – сквозь смех произнес он. – Подумай. Я тебя не тороплю.

Она начала одеваться.

– Я провожу.

– Нет, ты же пил!