Милая плутовка

— Меня зовут Макдонелл, приятель. Иен Макдонелл.

— Ты лжешь!

Джорджина опешила, услышав подобное обвинение. Она ахнула, когда мужчина схватил Мака за лацканы пиджака и приподнял его со стула. Лица обоих оказались в нескольких дюймах друг от друга, взгляды их скрестились; серые глаза Мака сверкали негодованием. Джорджина не могла позволить им затеять драку. Возможно, Маку, как и всякому моряку, драка со скандалом в удовольствие, но черт побери, они здесь находятся совсем не для этого! И вовсе ни к чему привлекать к себе всеобщее внимание.

Времени на то, чтобы обдумать дальнейшие действия, не было, и Джорджина вытащила из рукава нож. Она совсем не собиралась пускать его в ход, а хотела лишь припугнуть элегантного джентльмена и заставить его ретироваться. Но раньше, чем ей удалось взять нож огромными перчатками, он был выбит из ее рук.

После этого Джорджина по-настоящему испугалась, слишком поздно вспомнив, что напавший на Мака мужчина был здесь не один. Она не знала, почему эти люди выбрали именно и двоих, хотя зал был полон и можно было поразвлечься с кем-то еще. Но она слышала о том, что надменные господа любят продемонстрировать свою силу и власть и попугать людей из низших классов. Однако Джорджина не собиралась молча позволять им куражиться над собой. Ни за что на свете! Из головы напрочь вылетело то, что ей необходимо остаться незамеченной. Свершалась несправедливость, подобная той, в результате которой она потеряла Малкольма.

Развернувшись, девушка отчаянно бросилась в атаку, собрав воедино все негодование и злость, которые она испытывала к англичанам, и в особенности к аристократам. Она била мужчину кулаками и пинала ногами, но от этого страдали только ее кулаки и пальцы на ногах. Было такое ощущение, что она бьется о каменную стену. Однако это лишь распаляло ее. «И не надейся, — мысленно произнесла она. — Я не отступлю перед тобой, Каменная Стена».

Должно быть, это могло продолжаться до бесконечности, если бы Каменная Стена не решил, что пора с этим кончать. Внезапно Джорджина почувствовала, что она отлетела, словно пушинка, и — о ужас! — рука мужчины легла ей на грудь.

Но этим все не закончилось. Брюнет, удерживающий Мака, вдруг громко воскликнул:

— Боже мой, да он, оказывается, женщина!

— Я знаю, — ответил Каменная Стена.

— Ах вы мерзкие твари! — во весь голос воскликнула Джорджина, поняв, что маскироваться дальше бессмысленно. — Мак, сделайте что-нибудь!

Мак сделал было попытку нанести удар черноволосому джентльмену, но кулак последнего отбил его руку и прижал к стойке бара.

— В этом нет нужды, Макдонелл, — сказал брюнет. — Я ошибся. Не тот цвет глаз. Приношу извинения.

Мак был обескуражен тем, насколько легко его переиграли. Ростом он не уступал англичанину, однако не мог вырвать свой кулак из-под его руки. Да если бы даже и смог, то, как он чувствовал, из этого не вышло бы ничего хорошего.

Он благоразумно кивнул, дав понять, что принимает извинения, после чего почувствовал, что его рука обрела свободу. Однако Джорджину продолжал крепко держать блондин, в котором Мак инстинктивно признал более опасного негодяя.

— Отпусти ее, приятель, если не хочешь неприятностей.

— Спокойно, Макдонелл, — увещевающим тоном проговорил брюнет. — Он не причинит девчонке вреда. Может, ты проводишь нас к выходу?

— Нет необходимости…

— Ты оглядись, дорогой друг, — перебил его блондин. — Похоже, необходимость есть, после того как мой брат допустил такой промах.

Мак повернул голову и чертыхнулся. Глаза всех присутствующих в зале были устремлены на девушку, которую железной хваткой держал крепкий джентльмен, продвигаясь с ней к дверям. Но вот чудо: она не кричала и не жаловалась на грубое обращение. Во всяком случае, Мак не заметил ничего подобного, поскольку ее попытки выразить возмущение замерли после того, как крепкая рука сжала ей ребра. Мак также благоразумно замолчал и последовал за ними, понимая, что, если бы не этот грозный приятель, уносящий Джорджину, ему с девушкой далеко от таверны уйти не удалось бы.

Джорджина также сознавала, что может попасть в серьезную переделку, если не выберется отсюда как можно быстрее. И виновата во всем она сама. Все это вынудило ее смирить свой гнев.

Внезапно путь им преградила миловидная девица, которая работала в таверне. Она бесцеремонно дотронулась до незанятой руки мужчины, несущего Джорджину.

— Вы вернетесь сюда? Вы не насовсем? Джорджина сдвинула назад шапку, чтобы рассмотреть, насколько красива эта девица, и услышала голос Каменной Стены:

— Я приду попозже, детка.

Лицо девицы просветлело. Она даже не сочла нужным взглянуть на Джорджину, которая вдруг с изумлением поняла, что та жаждет оказаться в обществе этого пещерного человека. До чего же удиви тельные бывают у людей вкусы!

— Я заканчиваю в два, — уточнила она.

— Стало быть, в два.

— Две девицы для одного — это, я думаю, многовато.

Эти слова произнес дюжий моряк, который поднялся из-за стола и преградил путь к двери.