Милая Венера

После стольких лет ты спрашиваешь меня! До чего же ты иногда бываешь серьезной. Хотелось бы мне припомнить подходящую цитату и подсунуть ее тебе: понимай, как знаешь. Рассказываю ли я Пирсу все? Нет, разумеется, нет. Он, конечно, хладнокровен, но все-таки не кусок льда. Рассказываю, когда это не имеет значения или когда можно обратить все в шутку — задним числом секс может выглядеть очень потешно. Или, когда я знаю, что это его возбудит. Это плюс — ну, как смотреть видео, в котором участвуешь сама. Иногда он отвечает мне тем же, и я дико ревную и готова тут же прыгнуть с ним в постель. Я вот что имею в виду, Джейнис: надо чувствовать себя абсолютно уверенной, чтобы играть в такие игры. И я чувствую. Но, кроме того, я знаю, что иссохну, если больше никогда не смогу заниматься любовью ни с кем, кроме моего мужа. Словно меня приговорят до конца моих дней питаться исключительно гамбургерами и чипсами. (Нет! Пирс больше, похож на бифштекс с соусом «тартар».) По закону Рут, брак должен быть искусно сотворенным компромиссом, и искусство — половина веселья.

Ты хоть что-нибудь поняла? Я просто упивалась твоим рассказом о жизни на «Улице Коронации» — столько горошин в стручке (а у тебя не возникает желания вышелушить их?). Нина в твоем описании мне нравится, а твоя садовая психология — в самую точку. Однако я заметила, что плана своего сада ты не включила. Пожалуй, его набросаю я, а ты сообщишь, права ли я. И отрезвляющая мысль: я на это не способна. Не потому ли, что я, в сущности, совсем тебя не знаю? Быть может. Начать с того, что я и представить тебя не могла в упряжке с Гарри. И мне в голову не приходило, что ты вышвырнешь его после двенадцати лет, и даже во сне я не видела, что ты предпримешь еще попытку. Так каким будет следующий сюрприз?

Когда завершишь свое зимнее витье гнездышка, ну, пожалуйста, прилети весной в Грецию, и мы отведем душу.

С любовью из бетонных джунглей. Рут.

АФИНЫ 12 ч. 0.0, мин. 10 НОЯБРЯ

ТЕЛЕГРАММА

ДЖЕЙНИС БЛЕЙКМОР

РЕЧНОЕ. ПОДВОРЬЕ 1 ЛОНДОН W4 СК

ПЫТАЛАСЬ ДОЗВОНИТЬСЯ БЕЗУСПЕШНО ТОЧКА

ОТМЕНИЛА ПОЕЗДКУ ПРИЕЗЖАЙ КАК МОЖНО СКОРЕЕ УТЕШЕНИЕ СЛЕЗЫ КРЕПКИЕ НАПИТКИ ТОЧКА

ГАРРИ НА ТОЧКА ВОПИ ВОПИ ТОЧКА

РУТ

Речное Подворье 1

11 ноября

Моя самая миленькая Рут!

После вчерашнего звонка тебе почувствовала большое облегчение. Извини, что я визжала и орала — ну, не могла иначе, — а потом пришла твоя милая телеграмма ближе к вечеру (проведенному в Одиночестве, я и подумать не могла о Гарри, хотя сукин сын и предложил остаться, такой тихонький и смущенный. Конечно, отчасти я хотела, чтобы он остался, и это было хуже всего). Ну и я смотрела телепередачи — все, что попало: изображения, голоса, ночной фильм, Бог знает о чем. Мне он показался бессмысленным, как я сама. Я даже вздремнула на диване, потом сварила себе кофе где-то перед рассветом нынешнего дня и гуляла вдоль реки, пока не уверилась, что Г. должен был уже уйти, Чудная серая река Темза, просыпающаяся с утка-, ми, и скользящие за мной лебеди совсем рядом с бичевником. Почему за мной? Или они полагали, что я утоплюсь? Я даже засмеялась. Хуже всего было наблюдать обычную жизнь. Завтракающие семьи. Дети, отправляющиеся в школу. Я чувствовала себя беженкой в чужой стране.

Сейчас уже далеко за полдень. Я не рискнула ничего выпить: депрессия сразу меня захлестнет, точно волна, разве что напиться в лоск… но только подумать, какое ко всему добавится похмелье…

Сейчас я вся точно онемела, полностью анестезирована почти занудной мыслью, что я все это переносила столько, столько раз. Этот случай словно бы и лучше и хуже прежних. Хуже, потому что столько снова вспыхнуло надежд, как тебе известно, и возродившегося доверия, и опять они разбиты вдребезги — я так открылась душой, только чтобы меня отшвырнули. Какая напрасная трата!

А лучше потому, что этот раз — последний. Последняя пытка. Я слышу себя: «Ты больше никогда не подвергнешься этому. Никогда!» Как ты сказала по телефону, это конец чего-то насквозь. А Потому позвонила Нине и все ей рассказала. Долгое молчание, а потом — словно, Рут, меня ударили ногой в живот — знаешь, что она сказала? «Да, я знаю». И сказала с таким спокойствием, словно речь шла о каких-то неприятных житейских пустяках и я к ним скоро привыкну.

Мне следовало ее возненавидеть? И я возненавидела. Продето положила трубку. А потом пошла в ванную и меня стошнило.

Я еще никогда не ощущала себя такой одинокой. Позвонила маме, просто чтобы поговорить с кем-то, кого знала до Гарри. Естественно, я ей ничего не сказала, и она болтала о том о сем.

Когда ей можно будет приехать посмотреть наш новый дом? Как Клайву новая школа? А нет ли тут места, где я смогу играть в теннис? Вот было бы славно! И так далее. Не знаю, что я отвечала, но я жалела, что позвонила.