Милана

Это оказался дом Артура. Странное совпадение! Затем я узнал, что они живут вместе.

Как только мы расстались, она переехала к нему?! Что за черт? Как она могла так поступить? Как он мог так поступить? Мой близкий друг, мой партнер по бизнесу. Как долго они вместе меня обманывали за моей спиной? Как она могла говорить мне о верности, живя вместе с моим другом? Всюду лицемерие и фальшь, я уже не знаю кому верить.

Меня затопила ярость. Я крушил все, что было в нашей совместной квартире. Разбил всё. Я не хотел, чтобы хоть что-то напоминало о нас. Я был опустошен. Я любил её.

Я проводил недели в барах, и игнорировал всех, включая свою семью. Отец был в ярости, мать оббивала пороги моего дома, но я не открывал дверь.

Мама пришла с покупками из продуктового магазина и оставила пакет у меня на пороге. Я не помню, когда последний раз был в магазине. Лучше бы принесла еще виски.

Отец каждый день отправлял мне голосовые сообщения с новостями по работе, пытаясь растормошить меня.

Я взял отгул по болезни и днем вылезал из постели лишь затем, чтобы насыпать хлопья в миску, или вновь наполнить стакан, или сходить в ванную.

На себя в зеркало, я смотреть не хотел. Было противно. На душе скребли кошки.

Чувствовал ли я себя хуже день ото дня? Злость пробирала до мозга костей. В отличие от своих прошлых отношений, сейчас удар по самоуважению был сильнее, и в большей степени задето сердце. Потеря самоуважения лечится злостью. А вот разбитое сердце…

Мысль, что ты становишься единым целым с другим человеком, звучит глупо, но так оно и есть. Я не мог пойти спать, не думая о том, что она была рядом со мной в кровати, а теперь в кровати с Артуром.

С ним я не разговаривал уже несколько недель. Мы решали наши вопросы по бизнесу через помощников. Его звонки я игнорировал.

Я в ужасе понял, что потерял её, возможно навсегда.

Так вот, значит, каково это — встретить свою Единственную? Она поднимает твой уровень притязаний настолько высоко, что на других ты больше не обращаешь ни малейшего внимания? Когда мы были вместе, словно вставали на место недостающие детали.

Чертова сентиментальность! Я воткнул наушники в уши и начал колотить боксерскую грушу, которая была у меня в квартире, как сумасшедший.

Пока я это делал, я осознал, что сидел в своем пустом доме и таращился на голые стены. Я остановился, вытер пот со лба полотенцем и глотнул воды из бутылки. Я слушал, как в полной тишине тикала секундная стрелка часов. Мне хотелось с кем-нибудь поговорить об этом, потому что не сомневался, что все мои близкие порадуются, что я заговорил, и таким образом нарушат эту гнетущую и парализующую тишину. Я мог бы снова позвонить любой из своих бывших любовниц. Но я никого больше не хотел. Мой мир остановился, раскололся пополам, на миллион кусочков.

Кажется, физическая нагрузка прочистила мне мозги. Мое сердце колотилось так чудовищно быстро, что я не мог выдохнуть полной грудью. С той же ясностью пришло ощущение, что, проснувшись утром, я хотел бы видеть рядом с собой только Милану. Или, спустившись по лестнице в нашей квартире, увидеть, как она читает на диване, вытянув вперед свои длинные стройные ноги. Это пьянящее чувство было той же природы, что и ноющая боль, которая поселяется в сердце, когда нужно сказать нечто важное.

Я скучал по ней. Хотел ее. Хотел, чтобы она была рядом со мной или я рядом с ней, хотел научиться так же находить радость в мелочах, как умела только она.

Но больше всего мне не хватало просто быть с ней рядом. Ничего толком не делая… просто быть вместе, быть рядом.

Я должен переговорить с Артуром, а затем с ней. Пришло четкое понимание, она будет моей. Наши чувства не были притворством. С Лизой я никогда не спал, даже не думал об этом. Я сказал это, чтобы защитить Милану от Алины, чтобы подозрения пали на Лизу. Когда она меня специально поцеловала, я почувствовал только злость. Ни возбуждения, ничего. Потому что был не тот запах, не тот вкус, не то тело, не то тепло.

И сейчас я понял, что не отпущу Милану так просто. Она будет снова моей, я верну её. Я знаю, что она еще любит меня. Артур мне не конкурент, что бы их не связывало. Мне просто хотелось подойти к ней, наклониться и поцеловать. Просто поцеловать и сказать, что она единственная женщина, которую, думаю, я когда-нибудь буду хотеть.

Поэтому я взял телефон и набрал номер.

— Дома? Жди.

К дому Артура я подъехал вечером. Близились три недели, как я не ходил на работу и не видел Милану. Теперь нужно было успокоиться и подняться поговорить. Я должен принять любой исход ситуации. Я сделал долгий выдох.

Артур открыл мне двери. Я сразу зашел и стал оглядываться в поисках женских вещей. ЕЁ вещей. Все было убрано, но в прихожей, я увидел её пальто. Значит, это правда.

— Проходи. Будешь что-то? — я покачал головой.

Артур указал на диван, а сам сел на кресло. Я раньше никогда у него не был, как бы парадоксально это не звучало. У него было хорошо, но уюта как у меня, когда я жил с Миланой не было.

Я не стал тянуть, ожидание убивало.

— Как давно ты с ней живешь?