Милана Грей: полукровка (СИ)

На мой путь вышел высокий бездушный, прикрывая мага. Мужчина быстро остановил меня: «Откинься!» — крикнул он, и я влетела в неподалеку находившуюся стену. После пары заклинаний, которые он выкрикнул в мою сторону, голос вдруг прозвучал удивительно знакомо. Я врезалась в стену, и зрение поплыло, и всё перед глазами зашаталось. Я схватилась холодными руками за звеневшую голову, боясь, что она рассыплется на кусочки. От ледяных пальцев на висках мир начал снижать скорость вращения. «Бомбс!» — попыталась отвлечь бездушного вскочившая на ноги Оливия. Маг чуть отшатнулся, и с его головы слетел капюшон, освобождая светло-русые волосы золотого оттенка. Открыть лицо для бездушного было не страшно, ведь их и так выдавали пустые глаза. Любого волшебника с отсутствием зрачков можно без объяснений посадить в тюрьму, конечно, если сможете его поймать, и разрешено безнаказанно такого человека убить.

Разозленный маг при помощи заклинания поднял хрупкую Оливию в воздух, как тряпичную куклу, и, развернувшись, ударил её об пол. Я увидела его лицо, и мое мировоззрение разбилось вдребезги. Золотисто-русые волосы, курносый нос, высокие скулы, длинные ресницы … «Папа», — тихий шепот безвольно вырвался из моих губ.

Зрение плыло, но я продолжала пристально, неотрывно смотреть на него, на черты лица, сравнивая их со своими и с фото, где он совсем молодой. Пара секунд нирваны, до того как папа направил палочку на Оливию, тянулись райской вечностью. Я наслаждалась осуществлением ранее казавшейся нереальной мечты. «Ири томент», — произнес отец.

Оливию начало крутить, ломать, из её горла вырвался болезненный крик, звоном ударивший по ушам. У меня заболело под ребрами. Под сердцем. Папа с ухмылкой наводил палочку на извивающее тело моей подруги.

— Милана, Милана, — кричал, пытаясь обратить на себя внимание, Эван. Из-за стона Оливии мурашки пробежали по спине. Я ждала, ждала, что это закончится. Папа не такой! Но его пустые глаза наслаждались её болью. — Милана! — сорванным голосом, хрипя, кричал Эван. — Милана Грей! — Я перевела на него рассеянный взгляд, не зная, что делать.

Откинув мага, он повернулся в мою сторону. Но не только Эван обратился ко мне, но и светловолосый бездушный заинтересованно перевел на меня все внимание. — Останови…Бэк! — отбил Эван удар. — Убей его! — крикнул он и отлетел из-за попавшего в ноги заклинания.

Бездушный внимательно всматривался в мое лицо, прищурив глаза, и на его лице появилось наигранное радостное удивление. Мужчина, предвкушая, прикусил нижнюю губу и направил на меня волшебную палочку. «Анимал доместико!» — выкрикнул он. Из волшебной палочки выползала гигантская, противная, полупрозрачная, зеленая змея. Всё вокруг затихло и замедлилось, только крик Оливии гремел в голове. Противное пресмыкающееся, то ускоряясь, то замедляясь, ползло ко мне. Тварь была ростом с взрослую анаконду и такой же зловещей. Когда она подползла ко мне и обвила собою мое тело, я почувствовала, что её кожа, как у настоящей змеи, холодная и чешуйчатая.

Она повернула мое лицо своей тяжелой головой на отца и Оливию. Змея зашипела мне на ухо, казалось, её мокрый, противный язык касался моей мочки уха. Я прекрасно различала каждое сказанное ей слово:

— Милана, Милана Грей, — шептала змея. Произнеся мою фамилию, она довольно смаковала. — Ты наверно скучала по папе, — сладко баюкала она на ухо. — Ты же не обидишь своего отца? Зачем тебе эта девчонка? Ты, наверно, так долго хотела его увидеть, так вот он тут, с тобой. Посмотри же на него.

От бессилия я позволила слезам сорваться с глаз. Ведь я и правда мечтала увидеть его, а сейчас он вот, совсем рядом стоит, такой же, как и раньше. Я изучала папу с ног до головы, через столько лет, наконец, увидев его, а змея настойчиво напевала приятные уху слова, что я и забыла о важности и опасности происходящего. Я словно зачарованная наблюдала за показавшимися венами на руках, отросшими волосами, небритой золотистой щетиной, морщинами на лбу, у уголков глаз… «Глаза!» — вспыхнуло у меня в голове. Эта мысль даже заглушила шепот зеленой твари. Увидев пустые глаза, снова почувствовала горькую реальность. Я видела теряющую сознание от боли Оливию, мучающего её бездушного. Бездушного, не отца! Я смахнула скользкую тварь с себя. Упав, она злобно зашипела и превратилась в легкий дым.