Милашка

– Милашка, быстрей!

С чего они? Я на своей территории. Или нет? Волоку опоры. Еще шагов пятьдесят… Больше не могу. Пусть меня убьют! Шваркнут молнией, раздавят бронеходом, расстреляют из рельсотрона. Я сам к вам выйду. Кнопка, дверь… Не спускаюсь, а выпадаю на сухую траву. Опираюсь, руками о землю и смотрю назад.

У забора три курумских бронехода. Два встали, один заскочил в «ворота». Идет ко мне. Поднимает манипулятор. Сейчас…

Рев… Бронеход-нарушитель разрывает на части. Летят в стороны корпус и оторванные опоры. Рельсотрон разгоняет снаряд до нескольких махов. Удар его страшен. А тут очередь…

Уцелевшие бронеходы бегут прочь. Хорошо рванули. Успеют добежать до канадской границы[17]. Сажусь, опираясь о землю рукой. Та дрожит. Поворачиваюсь к холму.

Ко мне бегут двое. На них военная форма и береты. Подбежали и встали напротив.

– Милашка?

С трудом стаскиваю шлем.

– Он! – восклицает одна из женщин. – Что у тебя с лицом?

– Били…

– Сучки! Ну, мы вас!.. – она грозит кулаком в сторону границы. – Идти можешь?

Мотаю головой. Меня подхватывают под руки. Не ведут, а, скорее, несут. Перед глазами встает склон холма. Он крутой, покрыт серой травой. На Орхее зима. Темнота…

* * *

Автомобиль замер у казармы, Гайя выбралась наружу. От крыльца метнулась фигура в форме.

– Дому председатель! За время моего дежурства происшествий не случилось. Докладывает кап Сейя Вар.

– Где Милашка?

– Наверху.

– Чем занимается?

– Поет.

– Поет?

– Так точно, дому. После прорыва он спал. Затем встал и поел. Девочки попросили спеть.

– Веди! – приказала Гайя.

Они вошли внутрь. На второй этаж вела лестница. Подойдя к ней, Гайя услышала пение:

– Спой о том, как вдаль плывут корабли,
Не сдаваясь бурям,
Спой о том, что ради нашей любви
Весь этот мир придуман.

Спой о том, что биться не устает

Сердце с сердцем рядом,
Лишь о том, что все пройдет,
Вспоминать не надо…

Голос у певца был бодрым. Гайя покачала головой и стала подниматься. На втором этаже она прошла коридором и стала в дверях. Небольшой зал был полон. Пограничницы сидели и стояли. Перед ними на стуле устроился Влад с риком. Он пел. Гайя присмотрелось. Выглядит здоровым, хотя на лице следы от побоев. Ссадина на лбу, бурые полосы на кончике носа, пожелтевший синяк под глазом. Одет в мешковатый комбинезон незнакомой расцветки. На ногах – ботинки. «Форма бронеходчиц Курума», – догадалась Гайя. Влад ударил по струнам.

– Все пройдет: и печаль и радость.
Все пройдет, так устроен свет.
Все пройдет, только верить надо,
Что любовь не проходит, нет…

Он закончил петь и улыбнулся аудитории. Пограничницы зааплодировали. Некоторые визжали от восторга. Одна из них взглянула на дверной проем и вскочила. Аплодисменты и крики стали стихать. Женщины встали.

– Дому председатель!..

– Отдыхайте! – сказала Гайя и пошла к Владу.

– Здравствуйте! – улыбнулся он. – Вы Гайя Лорн, председатель Совета безопасности?

– Да, – кивнула она. – Я за тобой.

– А я тут спасительницам пою. Если б не они…

– Знаю, – сказала Гая. – Я читала доклад. Собирайся.

– Все с собой, – улыбнулся он. – Вещи остались в Куруме, – он поставил рик у стула. – До свиданья, девочки! Благодарю! Никогда вас не забуду.

Он шагнул к одной из пограничниц, обнял ее и чмокнул в щеку. Женщина покраснела, остальные засмеялись.

– Она стреляла из рельсотрона, – объяснил Влад гостье. – Глаз – алмаз. Снаряды прошли над моей головой и разнесли курумский бронеход в клочья. Ее зовут Цая Крум. Прошу наградить.

– Непременно! – кивнула Гайя. – Идем.

Влад поднял руки над головой, сцепил их ладони и потряс.

– До свидания! Приезжай еще! – зашумели пограничницы.

Гайя с Владом вышли и спустились вниз. Подойдя к машине, Влад открыл дверцу перед Гайей.

– Садись ко мне! – сказала она и скользнула в салон. Влад влез следом. Водитель включила мотор, автомобиль тронулся.

– Как чувствуешь себя? – спросила Гайя.

– Хорошо.

– Нос болит?

– Ноет. Но терпеть можно. Что в Куруме?

– Переполох. Директора Департамента безопасности отправили в отставку. Вину переложили на нее, дескать, проявила ненужную инициативу. Агент по имени Мург покончила с собой.

– Это та, что пытала меня, – сказал Влад. – Так ей и надо!

– Тебе нужно выступить с заявлением. Рассказать о похищении.

– С заявлением выступать не буду, – помотал головой он.

– Почему? – удивилась Гайя.

– Сделаем по другому…

Гайя слушала, поражаясь. Вчера Влад едва не погиб. Перед этим его пытали. Другой бы на его месте бы впал в меланхолию. Но рядом сидел уверенный в себе человек. Говорил он спокойно и рассудительно. То, что Влад предлагал, было необычно, но Гайе нравилось. Очень.

– Доложу председателю Высшего Совета, – пообещала она. – Нужно ее одобрение.