Милашка

– В плену от меня требовали сведений о моторах. Избегая пыток, я рассказал паровозах. Не думал, что этим воспользуются. Это древняя конструкция, ее давно не применяют.

– Курумцам пригодилась, – сказала Хойя.

– И что делать? – Лейя посмотрела на меня. – Как их остановить?

– Позвольте?

Я подошел к карте и взял у Хойи световую указку.

– От линии границы вглубь страны ведут три железные дороги. Здесь и здесь над реками мосты. Мы взорвем их. На восстановление уйдет не менее месяца. Хватит времени подтянуть силы и возвести линию обороны.

– Но здесь мостов нет, – Хойя забрала указку и провела по карте световым пятном. – А это прямой путь к столице. Можно доехать за день.

– Я взорву эшелоны и устрою завал на путях. Они будут разбирать его долго.

– Приходилось это делать? – спросила Лейя.

– Нет, – сказал я. – Но я знаю как.

Это правда. В партизанском отряде дед был подрывником. Я помню его рассказы.

– Что нужно?

– Составы с платформами для машин и вагонами для людей, чтобы перебросить мобильные группы по железной дороге. Это быстрей, чем своим ходом. Эшелоны должны мчаться без остановок. Необходим документ, предписывающий военным частям и гражданской администрации оказывать нам содействие вплоть до полного подчинения. Остальное сделаем сами.

– Успеете?

– Если выедем сегодня. За ночь будем на месте. А пока пусть железнодорожники разбирают пути. Нужно задержать курумцев на сутки.

Лейя посмотрела на Хойю.

– Распоряжусь, – кивнула та. – Все нужное грон получит.

– Разрешите выполнять?

– Иди! – сказала Лейя. – Но пока формируют составы и готовят документы, заскочи на телевидение. Нужно обратиться к народу.

– Мне?!

– Милашке. У них там возникла идея. Хотят напомнить о прошедшей войне. Твою роль в фильме не забыли.

Что ж, приказы не обсуждают.

– Понял, дому! – поклонился я. Развернулся и вышел.

Из приемной я позвонил Клейе и отдал распоряжения.

– Кто возглавит группы? – спросила она.

– Одну – я. Остальные…

Я замолчал, перебирая в памяти кандидатуры. Кого выбрать? Кого-то из обормотов или строевых офицеров? У первых отличные знания оружия. У вторых – опыт командования.

– Разрешите мне возглавить одну из групп, домин!

Голос Клейи буквально умолял.

– Разрешаю, – сказал я. – Заместителем возьмешь Кима. На нем минирование моста, на тебе организация и ответственность за операцию. Командира третьей группы подбери сама. Принцип тот же. Минеры и стрелки из лучших, командир – грамотный и ответственный.

– Поняла, домин! – доложила она и добавила: – Благодарю.

Вот люди! Благодарят за право идти в бой. Я вздохнул и отправился в телестудию. Там меня встретила директор.

– В связи с началом войны у нас появилась идея обратиться к людям посредством известных киногероев, – объясняла она, пока мы шли по коридору. – Чтобы призыв встать на защиту Родины не выглядел казенно. Мы переодеваем актеров, и они говорят в камеру. Вам нужен текст?

– Нет, – сказал я.

– Конечно, – кивнула она. – Вы ведь сценарист и поэт. Что-нибудь другое?

– Рик.

– Будете петь? – удивилась она.

– Не про любовь, – успокоил я.

– Хорошо, – согласилась она. – Все равно запись. Не пойдет – вырежем.

Мы вошли в студию. Костюмеры принесли мне форму прошлой войны. Подумав, я отказался.

– Как же так? – удивилась режиссер.

– Прошло десять лет. Милашка повзрослел и сделал карьеру, – сказал я. – Теперь он грон. Это неплохо говорит о стране, ведь так, дому?

– Пожалуй! – согласилась она.

Принесли рик. Мне напудрили лицо и поставили перед камерой.

– Начали! – скомандовала режиссер.

– Здравствуйте, друзья! Надеюсь, вы узнали меня. Я – Милашка, воевавший с врагом десять лет назад. Как видите, не погиб. Герои не умирают, они остаются с нами навсегда. Почему я здесь? На страну обрушилась беда. У нас снова война и тот же враг. Цели, которые он преследует, не изменились. Они хотят сделать нас рабами. Непокорных убить, остальных принудить работать похлебку. Олигархи Курума заплыли жиром. Их дома полны золота и драгоценных камней. Но им мало. Они готовы морить нас голодом, забрать у наших детей кусок хлеба, чтобы купить еще камень или золотой слиток. И я спрашиваю вас: мы позволим это?

Я сделал паузу. В студии было тихо. Все смотрели на меня.

– Сегодня я отправляюсь на войну. Обещаю, что буду бить их так, что они забудут дорогу к нам. В этот раз они не отделаются перемирием. Мы придем в их города. Вытащим олигархов из их богатых домов и развесим на фонарях. Такой будет кара. Они ответят за все! За погибших мужчин и женщин! За слезы детей и матерей! Смерть врагу! Они не пройдут!

Я вскинул кулак над плечом. Затем опустил руку на струны.

– Здесь птицы не поют,
Деревья не растут,
И только мы, к плечу плечо
Врастаем в землю тут.

Горит и кружится планета,

Над нашей Родиною дым,
И, значит, нам нужна одна победа,
Одна на всех – мы за ценой не постоим.
Одна на всех – мы за ценой не постоим…