Милашка

Кортеж выруливает от театра и мчит по проспекту. Через десять минут замирает у красивого здания с колоннами. На фронтоне горят буквы «Победа». Выходим, поднимаемся по ступеням. У дверей встречает швейцар в парадном костюме. Он кланяется и распахивает створку. Входим в большой зал. М-да… Мрамор, колонны, лепнина… Архитектурный стиль столицы большей частью утилитарный. Преобладают прямые линии и углы. Красивых зданий немного. Это просто роскошное.

— Дворец диктатуры, — шепчет Крег. — До войны здесь проводили приемы, после отдали под ресторан. Я здесь в первый раз.

По актерам видно, что и они в первый. Что говорить про меня? Подскочившая женщина-метрдотель ведет нас к столу. Он накрыт в небольшом зале с колоннами. Белоснежная скатерть, серебряные приборы, блеск бокалов.

— Прошу, — говорит Нейя и указывает на стол.

Подбежавшие официанты помогают рассаживаться. Я оказываюсь между двух женщин. Слева Нейя, справа — Сайя. Давно не видел ее. На Сайе прелестное платье без рукавов, волосы уложены в прихотливую прическу. Чуть грима… Выглядит сногсшибательно. Как я раньше не замечал?

— Вас не узнать, дому! — говорю, наклонившись к ее уху. — Сражен насмерть.

— От Кая набрался! — смеется она. — Это он сыплет комплиментами.

— Я лишь подтвердил очевидное.

Она фыркает, но по лицу видно: довольна. Официанты уставляют стол блюдами. Мое внимание переключается на них. Салаты, запеченные мясо и рыба… Оторвусь я сегодня! Надоело питаться по карточкам. Метрдотель приносит бутылку вина и показывает Нейе. Та смотрит на этикетку и кивает. Метр откупоривает бутылку и льет ей в бокал. Затем — Сайе. Мой наполняет подскочивший официант. Не я главный на этом празднике жизни, ну, и ладно.

Сайя встает.

— Как глава Дома Сонг благодарю Кею Дон и всех членов группы за прекрасный фильм. Мне было тринадцать, когда случилась война. Но я хорошо помню то время. Моя мать и тетя ушли в ополчение. Тетю ранили, а мать погибла… — голос ее дрогнул. — Потому для нас, Дома Сонг, это не просто хорошая картина. Она напоминание о тех трагических, но и славных временах…

Хорошо говорит девочка. Зря я считал ее холодным дельцом. Выходит, чувствовать умеет.

— Предлагаю почтить память погибших!

Все встают и склоняют головы — совсем как у нас.

— А теперь будем веселиться! — говорит Сайя. — Они погибли, чтобы мы жили.

Все опускаются на стулья. Наклоняюсь к плечу Сайи.

— Что положить вам, дому?

— Этим занимается официант, — фыркает она.

— В знак внимания и восхищения.

— Тогда вот этот салатик, — указывает она.

Ну, салатик, так салатик…

8

Своего отца Сайя не знала: мать родила ее от любовника. В Доме это было традицией, но не потому, что здесь не любили мужчин. Среди глав Домов подобного не водилось. Брак предполагал право собственности на семейное имущество даже в таком государстве, как Сухья. Будь у Сайи отец, после смерти матери он мог получить часть предприятий. Дом бы их потерял. Из-за какой любви?

Подростком Сайя спросила мать об отце.

— Он был очень красив, — улыбнулась та. — Ты похожа на него. В остальном… — она покачала головой. — Легкомысленный и ленивый мурим. Любил роскошь, но работать не хотел. Потому я не допустила его к дочке. Не хватало, чтоб он вырастил тебя по своему подобию. Он, впрочем, не возражал, взял деньги и исчез с глаз.

С малых лет Сайю учили: интересы Дома превыше всего. Дом владеет десятками предприятий, на них трудятся рабочие и инженеры. Они тоже род, и должны получать достойное вознаграждение. Это забота главы Дома. А еще — заказы, рынки, новейшие разработки, сырье… Мать с детства вводила дочь в круг забот. К тринадцати годам Сайя знала многое.

Гибель матери потрясла ее. Почему глава Дома записалась в ополчение и пошла в бой? Она задала этот вопрос тете.

— Ради Дома, — ответила та. — Захвати враг столицу, и мы потеряли бы все. Предприятия захватили бы курумцы. Многие бы закрыли. Мы мешали им в конкурентной борьбе. Люди потеряли бы работу. Мы сказали им это, и повели в бой. По-другому было нельзя. Дом превыше всего, даже жизни.

Сайя усвоила урок и с тех пор работала ради Дома. Училась, затем начала управлять — сначала с помощью тети. Затем взяла бразды в свои руки. Отдали их без проблем — тете не нравилось быть во главе Дома.

Жизнь Сайи катилась по колее. Подъем, завтрак, отъезд из поместья. Работа в офисе. Совещания, бумаги, прием посетителей. Выезд на предприятия, встречи с руководством страны… Возвращение в поместье. Обязательная пробежка в парке, душ, сон. Назавтра то же.

Развлечений у нее было мало. Сайя посещала театры (как правило, сопровождала партнеров или поставщиков), изредка смотрела кино и читала книги. Завести интрижку с мужчиной? Для чего? Родить наследника? Так еще рано. Двадцать пять лет… Ради удовольствия? Хлопотно. Мужчины требуют внимания, они капризны и непостоянны. Так говорила мать, и Сайя это усвоила.