Милашка для грубияна

— Бросаю, — усмехается. — В очередной раз. Вырабатываю силу воли по совету психолога. Ладно, — резко поворачивается ко мне лицом. — Предлагаю боевую ничью, а также забыть все, что было до этого момента. Обещаю больше не мстить так мелко.

— Будешь мстить крупно? — откидываюсь на спинку стула.

— Забыли.

— С тебя компенсация, — парень поднимает обе брови вверх. — Я катаюсь на твоем спорткаре целый день. А ты, — тычу в него указательным пальцем. — Сидишь со мной рядом.

— Водить хоть умеешь? — на лице появляется подобие улыбки.

— Не переживай, газ от тормоза отличу.

— Договорились, — как-то быстро соглашается со мной.

Будем считать, что мы пришли к взаимопониманию.

День пролетает незаметно. Точнее, ближе к вечеру я чувствую себя выжатой, как лимон. Стычек с Вишневским нет, он полностью погружен в работу, а я вроде как девочка на побегушках — ношусь по кабинетам с разными документами, периодически приношу «шефу» кофе, а главное пытаюсь вникнуть в суть дел. С последним туго, а вот два предыдущих занятия мне нравятся и приносят удовольствие.

Знакомлюсь с главным юристом Владимиром, который оказывается довольно приятным молодым человеком. Ловлю на себе взгляды сотрудников, но скорее оценивающие, чем осуждающие, несмотря на речь Артема в конференц-зале. Честное слово, как обиженный ребенок повел себя.

Владимир любезно вызывается показать мне офис, познакомить с сотрудниками, раз уж я — личный помощник Вишневского. Как любая девушка, кокетничаю и строю ему глазки. Два раза приглашает на кофе, правда, в обоих случаях мы встречаем в коридоре Артема. Он смотрит зло, и такое впечатление, что сейчас взорвется.

«Ты мне нужна», — бросает, после чего я вынуждена покинуть симпатичного юриста.

В кабинете парень вручает какие-то бумаги, даже не глядя на меня, но вижу, что еле сдерживается. Поэтому покидаю злого шефа, чтобы не нарваться на его грубость. На сегодня хватит, очередная месть станет перебором.

После обеда с секретарем находим общий язык. В очередной раз Артем отправляет меня с поручением в отдел рекламы, и я, проходя мимо, уткнувшись в бумаги, слышу в спину:

— Куда на этот раз послал?

Резко поворачиваюсь. Женщина сидит за столом и смотрит на меня. Правда, ни осуждения, ни какого-то скрытого подтекста в ее взгляде не наблюдаю. И решаюсь попробовать наладить контакт, раз еще две недели предстоит перед ней маячить.

— К рекламщикам, — медленно подхожу к столу. — Может, вы что-то хотите передать?

— Если не трудно, занеси по дороге в бухгалтерию, — женщина дает мне папку.

— Мне не трудно, — улыбаюсь, забирая документы.

Черт, все слова куда-то испарились. Вроде и хотела что-то ободряющее сказать, а почему-то язык не хочет поворачиваться.

— Ты извини меня за утреннюю речь, — начинает аккуратно секретарь. — Я немного вспылила.

— Я на вас не сержусь, — мило улыбаюсь, чтобы расположить ее к себе. — Честное слово. Это вы меня извините, Нина Степановна. За статьи про Артема. Знаю, иногда перегибаю палку, но не думала, что кто-то примет это так близко к сердцу.

Не знаю почему, но мне не хочется ее обижать. И где-то в глубине души завидую Вишневскому, что есть такой человек, который действительно от всего сердца за тебя переживает. Как жаль, что в моей жизни таких мало.

— Он тоже хорош, — машет рукой. — Так бы и отрезала язык.

— Уже в курсе? — усмехаюсь.

— Алинка, начальница отдела маркетинга, донесла. Сплетница еще та. Давно Артему глазки строит. А тут ты.

— Я…

— Да ладно, — опять машет рукой. — Все я понимаю. Куда ей до тебя, — усмехается женщина, а я краснею.

— Вы все неправильно поняли, — говорю тихо, глядя на женщину с мольбой.

— А что тут понимать? — поднимает одну бровь вверх. — На моей памяти, а этой дай Бог пару десятков лет, впервые вижу, чтобы Артем поселил девушку у себя дома. Поэтому выводы напрашиваются очевидные.

Не знаю, что ей там очевидно, лично мне вообще ничего не понятно.

— Я…, — начинаю, но женщина снова меня перебивает:

— Думаю, сами разберетесь. Но язык ему отрежу обязательно, — говорит строго, а я снова смеюсь. — Он неплохой. Импульсивный очень, но милый и добрый.

Вишневский? Милый? И добрый? Мы сейчас точно говорим об одном и том же человеке? Может, у него есть брат-близнец, о котором никто не знает?

— Спасибо вам за понимание, Нина Степановна, — говорю первое, что приходит в голову.

— Да брось, — секретарь смущается. — Ты, главное, береги его.

Киваю головой и покидаю приемную.

Интересно, как она себе это представляет? Но радует, что хоть одного союзника в тылу врага я заимела.

Приезжаем домой в районе девяти вечера. Еле плетусь к себе в комнату, точнее в душ, который находится здесь же. Ноги гудят, одежда липнет к телу и чувствую себя разбитой. Через двадцать минут в дверь стучится домработница и зовет меня вниз на ужин. Легкий салат и стакан сока — больше ничего не могу в себя впихнуть.

— А где Артем? — спрашиваю у женщины.

— В тренажерке своей, — забирает грязную тарелку и отворачивается.

— И часто он после работы занимается?

— Практически каждый день, если не поздно приходит.