Милашка для грубияна

— Абсолютно, — наконец-то улыбается. — Только, если честно, — немного наклоняется ко мне и понижает тон, — Екатерина Григорьевна не похожа на легкомысленную девицу, готовую отдаться на заднем сиденье автомобиля.

— А на переднем? — спрашиваю, и мы вдвоем начинаем громко смеяться. — Ладно, уговорил. Но только до клуба, — снова тычу в парня пальцем. — Потом чтобы я вас даже не видел.

Он кивает утвердительно и направляется к домику охраны, а я возвращаюсь в дом. Наливаю себе еще чая и возвращаюсь в столовую, ожидать свою красотку. Свою. Улыбаюсь, понимая, что это определение с недавних пор мне очень даже нравится.

«Никуда твоя Миланская не денется», — всплывают в памяти слова Дарины. В очередной раз улыбка появляется на лице от слова «твоя». Как же мне оно нравится!

Слышу негромкий звук шагов и поворачиваю голову к двери. Рука со стаканом так и замирает в воздухе, а рот остается открытым. На пороге стоит Катя и смеется, видимо, наблюдая за моей реакцией.

Короткие шортики, маечка в обтяжку и неизменные платформы — она серьезно в таком виде собралась в клуб? Где полно похотливых идиотов, которые будут это все рассматривать? Сегодня, по ходу, день приколов каких-то. Или непонятных магнитных бурь, раз все тупо издеваются надо мной!

Ставлю стакан на стол и медленно встаю, в глубине души начиная закипать, в очередной раз обсматривая девушку с ног до головы и обратно.

— Ты в таком виде собралась ехать? — поднимаю брови в немом изумлении, стараясь сохранить тон спокойным, чтобы не сорваться, когда у нас наметилось полное взаимопонимание с девушкой.

— Тебе не нравится? — поворачивается, чтоб я мог теперь уже внимательно рассмотреть все прелести не только, как я понимаю, спереди, но и сзади. Полустон — полурык вырывается из груди, а Катя продолжает мило улыбаться.

Интересно, это она мне глазки строит, или тренируется для похода в злачное заведение?

— Мне как раз всё нравится, — говорю строго, тяжело вздыхая. Хоть бы не сорваться и не наброситься на нее прямо здесь. — Только в клубе полно похотливых дегенератов, которые будут пялиться на твои прелести. Боюсь, не сдержусь.

— Вишневский, — девушка игриво подходит ко мне, так как я продолжаю стоять, как истукан, и берет меня под руку. Я только и делаю, что поворачиваю голову в ее сторону. — Ты ревнуешь? — тянет меня к выходу, а я начинаю усмехаться на ходу, медленно передвигая ноги. Она останавливается прямо перед входной дверью, резко поворачиваясь ко мне лицом. — Правда, ревнуешь? — спрашивает довольно серьезно, глядя прямо в глаза.

— Правда, — наклоняюсь к ее ушку. — Повырываю всем руки и ноги, кто посмеет просто косо посмотреть в твою сторону.

И Катя начинает громко смеяться. А я не шучу. Отстраняюсь, посылая ей и только ей улыбку, резко распахивая входную дверь и пропуская ее вперед. Раз ей нравится моя реакция, значит, будем и дальше так реагировать. Главное, чтобы смеялась и была постоянно довольна.

Умеет же она завести меня с полоборота. То рычу и злюсь, закипая не на шутку, то мгновенно потухаю, как спичка, стоит только ей пошутить или посмотреть мне в глаза. Готов простить ей все колкости, статьи и даже будущую писанину в мой адрес авансом. Лишь бы только рядом была.

Да что за наваждение, черт возьми?!

Провожу рукой по волосам, набирая полные легкие воздуха, после чего резко выдыхаю и следую за девушкой на улицу.

Машина уже стоит возле порога, и я открываю переднюю пассажирскую дверь, помогая Кате удобно сесть. Поворачивает голову в мою сторону с улыбкой на устах. Пару секунд наслаждаюсь ее вниманием в мой адрес, после чего захлопываю дверь, обхожу машину спереди и сажусь рядом. Завожу мотор, плавно трогаюсь с места, а Катя открывает окно, наблюдая, как у машины сопровождения зажигаются фары и она трогается с места за нами следом.

— Это, — тычет пальцем в окно, поворачивая ко мне голову. Смотрит удивленно, а я в ответ ей подмигиваю. — Мне померещилось?

— Это, — передразниваю ее, наклоняя голову в ее сторону, продолжая смотреть при этом на дорогу, — чтобы ты не говорила, что я безответственный, — и резко выпрямляюсь назад.

— Ну, надо же, — откидывается на спинку кресла. — Кто бы мог подумать, Вишневский! Какой ты, — запинается.

— Какой?

Теперь уже просто поворачиваю голову, глядя на нее.

— Непредсказуемый, — выдает, после чего мило улыбается. — И очень даже ответственный, — заканчивает тихо.

— Ладно, психолог ты мой, куда путь держим? — прерываю комплименты в свой адрес, а то точно придется звонить охране, чтобы отстали. Еще и ноги ее голые маячат перед глазами, прямо как медом мне там намазано.

— Ночной клуб «Меридиан». Это недалеко от центра.

— Я в курсе, — киваю в ответ. — Ваш любимый?

— Ага. Вот черт, а я и забыла, что ты у нас все злачные места в городе знаешь, — как же легко с ней общаться! Ни капли злости или презрения в голосе.