Милашка. Зачёт по соблазнению

– Осторожнее там, милая, – бабуля вздохнула в трубку. – У тебя всё хорошо?

– Да, конечно, – искренне заверила я. – Обживаюсь, готовлюсь к первому сентября.

– Хорошо, ладно, – она снова вздохнула, и мы попрощались.

Я предпочитала не высовывать нос из своей комнаты, поэтому знакомств новых пока завести не удалось. Но я и не жалела, прекрасно обходясь своим обществом и ноутбуком, пусть и не самой последней модели, но служившим мне исправно. Но чем ближе становилось первое сентября, тем сильнее росло беспокойство, грозя перерасти в панику. Я не верила, что Рыков-младший так просто сдался и отступился от своих планов.

И чутьё не подвело: накануне первого сентября, когда я как раз возвращалась из уютного кафе неподалёку от Университета, решив побаловать себя вкусным какао с булочкой с ванильным кремом, случилось это. Я зашла в корпус общежития, и меня окликнула вахтёрша.

– Корнилова? Тебе тут оставили, просили передать лично в руки, – она достала объёмный пакет без опознавательных знаков и протянула мне.

– От кого? – осторожно спросила я, не торопясь брать неожиданный подарок.

– Почём я знаю? – буркнула она. – Передали и передали, ну, бери давай! – нетерпеливо повторила женщина.

Пришлось взять и подниматься к себе, сражаясь с желанием по-тихому оставить где-нибудь злополучный пакет. Что-то подсказывало, что даритель у неожиданного подарка один. Уж бабушка точно не стала бы так делать. Но любопытство оказалось сильнее, и я всё же внесла пакет в комнату, поставила на кровать и заглянула в него.

Там лежала прямоугольная коробка, я вытащила и её и открыла, уставившись на несколько свёртков. Сначала решила проверить самый большой, и развернув, тихо ахнула, уставившись на… платье. Настоящий вечерний наряд из струящегося шёлка, украшенный стеклярусом, глубокого синего цвета – кажется, такой называют электрик. Спереди атласный пояс в тон, под грудь, сзади он плавно спускался к самой пояснице, и спина оставалась открытой. Лямки скреплялись на плечах серебристыми пряжками с поблёскивавшими камнями, спереди тоже глубокий V-образный вырез. Ткань слегка драпировала грудь, но бельё в любом случае под него не наденешь. Бюстик точно. Ниже, от пояса, юбка расходилась мягкими складками с кружевными вставками до самой середины бедра.

Я почувствовала, как щекам становится жарко, горло пересохло, и я поспешно отбросила откровенный наряд, не понимая, что это и зачем. В первый день занятий я точно такое не надену, и пусть Рыков бесится, сколько угодно!! Поджав губы и справившись с возмущением, я посмотрела, что там было ещё. Ну конечно, пакет с чёрными чулками и поясом к ним, и кружевные же, чёрные трусики. Завершали комплект замшевые туфли на высоком каблуке, такого же красивого тёмно-синего холодного цвета. Нет, Рыков точно дурак, раз считает, что шмотками меня можно купить. Я уже собралась сложить всё обратно, как заметила на дне большого пакета конверт и достала его.

«Лада, прости, пожалуйста, за моё поведение в день нашего знакомства. Был не прав, спешу извиниться. Завтра вечером устраивается приём в честь первого сентября, я приглашаю тебя на него. А после твоих занятий предлагаю пообедать вместе. Попробуем начать сначала?» Без подписи, но и так ясно, от кого. Господи… Обедать с Рыковым? А потом ещё идти на какой-то приём? Он всерьёз считает, что я соглашусь? Фыркнув, убрала аккуратно подарок, отставила пакет и принялась собираться на завтра, чтобы ничего не забыть. Пусть думает себе, что хочет, ни на что я соглашаться не собиралась, ни на обеды, ни на приёмы.

Утром я встала выспавшаяся и полная волнения – всё же, мой первый день в Университете! Он просто обязан быть таким, чтобы я запомнила его! На губах невольно появилась улыбка, пока я готовила кофе с бутербродами, радуясь, что в комнате есть кухонный уголок и даже холодильник. Не знаю, у всех или только у меня, не хочу об этом думать и портить себе настроение. Спокойно позавтракав, я оделась: поскольку сентябрь наступил только по календарю, а солнышко продолжало дарить тепло, то выбрала лёгкий сарафан на лямках с летящей юбкой до колена. Сверху хлопковый пиджак, если вдруг ветерок прохладный. Прихватила рюкзак, куда поместились тетради и любимый старенький ноут, надела босоножки и поторопилась к двери. Коридоры наполнились галдящими студентами, и я вместе с потоком вышла на улицу, жмурясь от удовольствия и продолжая улыбаться.

Только всё моё веселье моментально прошло, едва услышала ненавистный голос:

– Лада!

Открыла глаза, нахмурилась, но сделать вид, что мы незнакомы, не получилось: Рыков шагал прямо ко мне. И держал в руке шикарный букет кремовых, с ярко-розовыми краями лепестков, роз, ещё и ухмылялся довольно так, будто я уже на всё согласилась. Он дурак, что ли? Считает, стоит помахать дорогим веником, и я расплывусь лужицей, забыв и его бешеный взгляд, и слова там, в машине? И настолько глупая, что поверю во внезапно вспыхнувшие чувства?