Мили Впереди (ЛП)

видишь ночью. Они всегда находятся у тебя в подсознании. Они - это истинное желание

твоего сердца. Они заставляют тебя двигаться вперед. Прими реальность такой, какая

она есть, и всегда носи с собой запасной план, но не забывай следовать своим мечтам,

что бы ни произошло в твоей жизни.

* * *

На этот раз в комнате ожидания находились только две другие девочки. Одной из них

была Тэйлор Момсен, которая играла в фильме "Дети Шпионов-2" и теперь снимается в

"Сплетнице". Она выглядела великолепно с длинными светлыми волосами. Другой было

шестнадцать лет. Я была меньше их обеих. Когда наступила моя очередь, мне пришлось

раз за разом перечитывать сцены из сценария перед членами жюри. Я пела песни для них.

Я разговаривала с ними, чтобы дать возможность "узнать меня лучше". Я перечитала еще

больше сцен. Спела еще больше песен. Я перечитывала песни. Я напевала сценарий. Я бы

начала клеить обои, пытаясь надеть балетную пачку, если бы считала, что это поможет

доказать им, что я рождена для роли Ханны.

Это был очень долгий день, и наконецвсе закончилось. Мы с мамой и бабушкой (Мамми) остановились в тематическом парке Universal Studios, так что у нас было чем себя

развеселить в случае, если бы поездка оказалась неудачной. После прослушивания мы

отправились на обед в ресторан под названием Daily Grill (Ежедневный Гриль). Мы сели,

и как только принесли напитки, я немедленно пролила весь Dr.Peper бабушки на свою

белую юбку. Пока я с бешеной скоростью выдергивала бумажные салфетки, раздался

звонок от Марго. Они быстро поговорили с мамой, затем она положила трубку и

повернулась ко мне. «Они хотят, чтобы мы вернулись в студию прямо сейчас», - сказала

мама. «Они хотят, чтобы ты попробовала сыграть с другой девочкой, которую они

выбрали на роль Лили». Марго сказала, что нам нужно бросить все. Я посмотрела на свою

юбку, облитую газировкой, и сказала: «По-моему я уже сделала это». Я не могла пойти в

таком виде! Но они уже послали за нами машину! Мы побежали в отель, чтобы я успела

переодеться прежде, чем приедет машина.

У меня бешено билось сердце, и вспотели ладошки.* (*Знаю, настоящий

профессионализм.) Я сыграла с актрисой на роль Лилли, милой девочкой с очень тёмными

волосами. Мы с ней нервно перешептывались. Мы были здесь единственными! Разве не

так? Все это казалось очень многообещающим. Под конец я ждала, когда они скажут, что

я получила роль. Но вместо этого они произнесли лишь "спасибо" и отправили меня

обратно в Нашвилл.

Первое время я заставляла маму каждый день звонить агенту, чтобы узнать, не ли каких

новостей, но новостей так и не появлялось. Шли недели. Наконец мы перестали звонить.

Столовая (The Cafeteria)

В школе я никому не говорила, что была на прослушивании в Лос-Анджелесе, но,

казалось, у моих мучителей есть шестое чувство, и они догадывались, что я куда-то

ездила. Когда я во второй раз вернулась из Лос-Анджелеса, девочки устроили дедовщину

еще хуже обычной.* (*Может ли вообще дедовщина быть обычной?) Это были большие,

жестокие девочки. Я же была худая и маленькая. Они были способны нанести мне

телесные повреждения. Можно подумать, мало всего, что они мне сделали, так они еще

отправили записку с угрозой, чтобы я не смела появляться завтра в столовой во время

ланча. Я не собираюсь говорить, что именно там было написано, дабы не подавать

хорошие идеи остальным хулиганам. Скажем просто, это было не очень приятно. Я

понимаю, довольно глупо и избито - бояться какой-то записки. Просто поверьте мне.

Угрозы не были пустыми.

Все это время я пыталась наладить с ними контакт. Я не хотела показывать свой страх ни

тем девочкам, ни моим друзьям или семье. Я никогда не плакала* (*по крайней мере при

всех). Я не рассказывала об этом родителям. Иногда я извинялась. Порой просто уходила.

Я всегда чувствовала себя одинокой. Но в ночь, когда я получила записку про столовую с

угрозой, мне показалось, что операция "Сделаем Майли Несчастной" перешла на новый

уровень. Это было нечто большее, чем операция "Унизить Майли". Я была сильно

напугана и рассказала об этом подруге по черлидингу, пока разговаривала с ней по

телефону. Что я должна сделать - симулировать болезнь? Может, пропустить обед? Или

мне нужно вооружиться бутылкой кетчупа и приготовиться к сражению?

Как только я положила трубку, в комнату вошел папа. Он сел на край кровати и сказал,

что подслушал мой разговор. Я закатила глаза. Папа хотел знать, что случилось. Я

показала ему записку и сказала, что очень сильно боюсь. Но попросила ничего не

предпринимать. Если бы он сказал маме, она бы сразу позвонила директору. И тогда бы

они меня убили. Папа выслушал меня и сказал, что всё понимает. Но затем добавил: «Ты

ведь знаешь, я должен рассказать об этом Маме».