Миля над землей

– Я не думаю, что мне стоит это делать. Это ее первый день с тобой. Не хочу, чтобы она привязывалась ко мне, ведь она – твоя собака.

От этих слов полуголый защитник заходится от смеха.

– Ви. – Он делает паузу, не в силах прекратить смеяться. – Рози мной одержима. Ты уже в прошлом.

Приоткрыв рот в притворной обиде, я бросаю на него убийственный взгляд, но, к сожалению, он не ошибается.

– Придурок.

Он пожимает плечами, находя это забавным.

– Как бы то ни было, думаю, что первый день вам стоит провести только вдвоем.

– Ладно. Если ты настаиваешь. – Он направляется ко мне с кофе в руке. – Черт возьми. – Он останавливается у обеденного стола. – Я даже не знаю, какой тебе нравится кофе.

У меня в глазах появляются смешинки, но я сдерживаю смех. Это мило, и я открываю для себя совершенно новую его сторону.

– Желательно с алкоголем, учитывая, что моя мать присоединится к видеозвонку.

– Вот тебе алкоголь. – Он возвращается с бутылкой «Бейлиса», наливая сливочный ликер в мой черный кофе.

– Я пошутила.

– А я – нет.

Я сижу, ожидая начало видеочата, и у меня коленки дрожат от нервов. У меня больше нет кольца на большом пальце, которое я могла бы крутить, поэтому вместо этого я неловко тереблю подол надетой футболки Зандерса, блуждая взглядом по комнате.

Прошлой ночью я пробыла в этой комнате довольно долго, но почему-то не заметила вазу с красными розами в углу у окна.

– Зи! – кричу я в соседнюю комнату. – Эти цветы для меня?

Он выглядывает из-за перегородки, не сводя глаз с вазы.

– О нет. Не для тебя, потому что прошлая ночь не была свиданием. Ни в малейшей степени. – Его дерзкая улыбка очаровательна.

– Доброе утро, Ви, – говорит брат, подключаясь к видеочату.

Зандерс подмигивает мне, немного успокаивая мои нервы и оставляя меня наедине с семьей.

– С днем рождения, папа, – это первое, что я говорю, как только он и мама появляются на экране.

Папа одет скромно, они сидят в своей гостиной, но мама разодета в пух и прах, на ее лице полный макияж, волосы идеально уложены, а платье – гладкое и облегающее. Я не ожидала ничего другого, даже в этот ранний час.

– С днем рождения, папа, – добавляет Райан. – Извини, я ненадолго. Мне скоро нужно успеть с командой на автобус.

– Без проблем, я знаю, что вы оба заняты. Я просто счастлив, что вижу своих детей.

– Райан, ты готов к сегодняшней игре? – Маму так и распирает от гордости.

– Думаю, да. Она будет транслироваться на ESPN. Вы собираетесь смотреть?

– Конечно, с удовольствием, – сияет мать. – Мы бы ни за что такое не пропустили.

– Ви… – Папа наклоняется вперед, прищурив глаза. – Где ты? Не похоже на твою квартиру.

Я кошусь на Зандерса, который входит в комнату с тарелкой в руке, стараясь держаться вне поля зрения камеры.

– Э-э-э, – мнусь я. Несмотря на то что моим родителям разрешено знать, с кем я встречаюсь, я не хочу, чтобы они знали. Я не хочу, чтобы моя мать все испортила. – Прошлой ночью я осталась у друзей.

Райан давится слюной, зная, что я несу полнейшую чушь. Могу побиться об заклад, он точно знает, где я нахожусь, хотя я ему и не говорила.

Зандерс ставит мой завтрак на стол за ноутбук, так что его никто не видит, одаривает меня застенчивой, извиняющейся улыбкой и направляется обратно на кухню. Того завтрака, который он готовил, нигде не видно. Вместо этого на моей тарелке лежат два куска нашей вчерашней дип-диш-пиццы, что меня вполне устраивает. Может быть, Зандерс и не очень хорош на кухне, но нехватку навыков ведения домашнего хозяйства он наверстывает другими способами.

Расстояние в пятьсот миль между Чикаго и Нэшвиллом как нельзя более кстати, поскольку даже через экран компьютера я чувствую неодобрительный взгляд матери. Чувствую, как ее голубые глаза изучают мою одежду и лицо без макияжа, прежде чем задержаться на моей ужасной утренней прическе.

Под ее пристальным взглядом я прихлебываю крепкий кофе и набиваю рот холодной пиццей.

Разговор течет относительно быстро и безболезненно, все внимание сосредоточено на отце и его планах на день, но когда мама просит меня остаться на связи, тогда как моему брату нужно отправляться на утреннюю тренировку, мои нервы начинают сдавать.

– Как твои дела? – спрашивает она.

Я в замешательстве хмурю брови. Странно. Отец вышел из комнаты, и ей не нужно притворяться.

– Я в порядке.

Мама выпрямляется. Ее очень редко можно увидеть сияющей улыбкой, когда речь идет обо мне, но сегодня она во всеоружии.

– На днях мне звонил Бретт.

– О боже, – я закрываю лицо руками. – Зачем?

– Он надеялся, что я смогу поговорить с тобой о том, чтобы ты дала ему еще один шанс, и, Стиви, я действительно не понимаю, почему ты этого не сделала.

Чертов ублюдок. Вот же мелкий сучонок. Из всех людей он обратился к моей матери, с которой, как он знает, у меня непростые отношения, чтобы использовать ее для манипулирования мной и заставить меня дать ему еще один шанс. Впервые в жизни я сказала «нет» его играм, и вот теперь он обратился к моей матери.

Козел.