Милли Брэди меняет профессию

Ей все еще с трудом верилось, что мужчина, который так потрясающе выглядел, так свободно себя вел и блестяще показывал стриптиз (никто лучше него не умел трясти бедрами), в постели мог оказаться таким беспомощным.

Нет, я не должна сейчас думать об этом, вычеркни это, забудь, мне нельзя сейчас хихикать как...

— Ладно, до встречи, пока. — Повесив трубку, Лукас повернулся на стуле и тихо присвистнул. — Девичник. В пятницу. Я тебе скажу, девушкам так это нравится. Потрясающе. Что с ними поделаешь?

Ух, я не знаю, подумала Милли. Вероятно, можно заняться с ним сексом: проделать все невероятно плохо и ровно за тридцать секунд. Это будет славное обслуживание.

Она пожала плечами, стараясь сохранять серьезное лицо, и спросила:

— Зачем ты хотел меня видеть?

Лукас подмигнул и взял со стола ключи от машины.

— Я хочу показать тебе нечто особенное.

А-а, надеюсь, не то, что у тебя в штанах!

— Правда? — сказала Милли. — Что?

— Это сюрприз. — Лукас встал и направился к двери. — Давай сначала прокатимся. — Он игриво поднял бровь и добавил: — Думаю, тебе понравится.

Милли героически сдержала очередной приступ хихиканья. Все что угодно, но только не секс.

* * *

— Замечательно! — воскликнула она через десять минут, когда Лукас затормозил у ресторана «Грушевое дерево» на берегу залива Уотергейт-бэй. — В моей жизни всегда так бывает. Я такой замечательный работник, что ты решил в качестве поощрения угостить меня сказочным ланчем из четырех блюд. Лукас, ты хотя бы сначала позвонил и проверил, работают ли они. Это заведение закрылось несколько недель назад! Он рассмеялся.

— Дорогая, ты не слишком высокого мнения обо мне, верно?

Если речь идет о постели, конечно нет, подумала Милли. Черт, ей не следует об этом думать. Поменяй тему, быстро.

— Значит, ты знал, что ресторан закрыт, но все равно привез меня сюда, — возмутилась Милли. — Ты поступил еще хуже, чем я предполагала. Разве не слышишь, как у меня урчит в животе? Ты садист, Лукас Кемп. Это то же самое, что обещать собаке прогулку по пляжу, а самому запереть ее в машине и позволить только смотреть на пляж из окна.

— Да перестань ты, не стоит так себя принижать. — Лукас похлопал ее по руке. — Ты не собака, и я не собираюсь запирать тебя в машине. Видишь? — Он наклонился и открыл дверь с ее стороны. — Ты можешь выйти.

Изображая покорность, Милли сделала то, что велели. Да и правда, в машине было жарко.

— Больше того, — продолжил Лукас, доставая связку ключей из кармана рубашки, — ты даже можешь войти.

— Зачем? — спросила Милли, когда он отпер дверь ресторана. — Откуда у тебя ключи? Боже мой, только не говори, что ты собираешься купить это заведение!

— Вообще-то... — Было видно, что Лукас ужасно доволен собой. — Вообще-то я его уже купил.

Ресторанный зал был просторным и — без большого преувеличения — до жути безобразным. Сплошные складочки и оборочки. Помещение было настолько в стиле Лоры Эшли, что не оставалось живого места.

Милли с отвращением произнесла:

— Моя мать купила мне точно такое платье, когда мне было четырнадцать.

— Завтра начнет работать бригада по переделке интерьера. — Лукас рассмеялся, видя ужас на ее лице. — Когда они закончат, ты не узнаешь это место.

Хм.

— Не понимаю. Почему этот ресторан?

— Он фантастически здорово расположен. И достался мне по хорошей цене. Последний владелец не был деловым человеком, поэтому обанкротился. А я знаю толк в бизнесе и уверен, что дело пойдет. Кроме того, — добавил Лукас с хитрой улыбкой, — я всегда мечтал об этом. Быть владельцем и менеджером первоклассного ресторана.

Милли была поражена. Конечно, у него получится. Очаровывать птичек на дереве — это у Лукаса здорово выходило. Если он займется привлечением клиентов, от посетителей отбоя не будет.

Если только он не будет с ними спать.

— А как же поцелуеграммы?

Лукас произнес торжественно:

— Два бизнеса я не потяну. Знаю, это трагедия, но боюсь, пришло время убрать подальше мою леопардовую набедренную повязку.

Сейчас же перестань рисовать в воображении такие картины!

В следующее мгновение Милли поняла, что он ей говорит, и ее лицо вытянулось.

— Ты решил закрыть бизнес? Но ты начал всего три месяца назад, и я думала, дела идут неплохо.

Черт. Вот оно что, она опять без работы, а это занятие ей нравилось. А Эрик с Сашей? Правда, у Эрика есть основная работа, он учитель истории, а этим занимался, чтобы подзаработать. Ну а Саша, без сомнения, будет по-прежнему работать на Лукаса в том или ином качестве в этом ресторане.

Значит, одна я не у дел, возмущенно подумала Милли; хотя деньги были не большие, ей нравилось выступать в роли гориллы. У остальных все будет в порядке, спасибо вам большое. Я — единственная, кто вылетит на свалку для безработных. Если только Лукас не сжалится надо мной и не предложит какую-нибудь скверную временную работу в ресторане: драить туалеты или вычищать из стока кухонной раковины скользкие старые картофельные очистки...

— Ха! Что за лицо! — воскликнул Лукас. — Ты бы на себя посмотрела.

Я себя вижу, мрачно подумала Милли. В том то и проблема.

Разозлившись, она сказала: