Миллиардеры. История крупнейших финансовых династий

Рабочих своих заводов он считал частью своего имущества. Правда, он давал им жилье в домах, принадлежавших фирме, но взамен требовал безоговорочного послушания. Рабочих он вынуждал отказываться от права вступать в профсоюз, а тем более в Социал-демократическую партию. Как это было заведено у Форда в Детройте, инспектора Густава Круппа тоже были уполномочены проверять жилища рабочих в любое время дня и ночи. Эти люди следили за тем, чтобы строго выполнялись установленные дирекцией фирмы бытовые предписания. Один американский корреспондент, побывавший в Эссене, писал тогда:

«Те, кто работает у Круппа, вынуждены отказываться от личной свободы… Их тела и души – собственность Круппа».

Вскоре после воцарения в Эссене новый хозяин стал готовиться к торжествам по случаю столетия фирмы. Дата эта приходилась на 1911 год, но Густав Крупп решил перенести ее на 1912 год, получив таким образом больший выигрыш во времени. Кроме того, 1912 год был сотой годовщиной со дня рождения прадеда Берты Крупп Альфреда Круппа, перед которым Густав преклонялся.

В эссенском архиве Круппов сохранилась написанная маслом картина, изображающая кульминационный пункт этих торжеств; Густав Крупп, читающий текст речи, напротив кайзер Вильгельм II рядом с императрицей и Бертой Крупп. На головах обеих дам огромные шляпы с цветами. За спиной кайзера – министры во главе с канцлером фон Бетман-Гольвегом. Справа на картине – высшие чины генерального штаба, все в парадных мундирах. Слева – адмирал Тирпиц со своими сотрудниками.

В ответ на верноподданническую речь Круппа Вильгельм II сказал:

«Пушки Круппа гремели на полях сражений, где ковалось единство немецкой нации, и сегодня орудия Круппа вливают энергию в германскую армию и германский военно-морской флот. Корабли, построенные на верфях Круппа, несут германский флаг по всем морям…»

Не будем удивляться откровенно милитаристскому, шовинистическому тону кайзера: дело происходило всего за два года до начала Первой мировой войны, а он готовился к ней давно.

Предполагалось, что торжества в Эссене продлятся три дня. Третий, заключительный день отводился соревнованию по образцу феодальных турниров. Густав Крупп, пожелавший принять в нем личное участие, готовился к турниру довольно долго. Сам он собирался выступить верхом на коне в тяжелых латах (разумеется, из крупповской стали). Берта сшила себе платье средневековой дамы, а пятилетний Альфрид должен был изображать ее оруженосца. Патронами турнира были святая Барбара – покровительница артиллерии, и святой Георгий – покровитель рыцарей.

Когда все уже было готово и высокие гости заняли места на трибунах, пришла весть о страшной катастрофе на шахте Круппа под Бохумом, где в результате взрыва рудничного газа погибло сто десять шахтеров. Кайзер и Густав Крупп сочли целесообразным отложить турнир: траур не вязался с веселым праздником.

Вскоре после эссенских торжеств Густава Круппа ждала новая неприятность, по его мнению, даже более значительная, чем гибель ста десяти шахтеров. Вскрылось, что агенты Круппа в Берлине систематически подкупали высокопоставленных государственных чиновников и через них добывали секретные документы, касающиеся вооружения Германии. Эти люди выкрали в общей сложности свыше тысячи документов. Восемь офицеров военно-морского флота получили за это 50 тысяч марок, а один артиллерийский офицер —13 тысяч.

Хотя доказательства преступления были очевидны, однако власти целых семь месяцев пытались замять это скандальное дело, не привлекая виновников к ответу. В апреле 1913 года на заседании рейхстага выступил Карл Либкнехт.

«До самого последнего времени правление фирмы «Крупп» в Эссене держало в Берлине своего агента по фамилии Брандт, бывшего техника по боеприпасам в прусской артиллерии, – сказал он. – В его задачу входило установление контактов с чиновниками государственных учреждений. Путем подкупа им удалось получить доступ к секретным документам, содержание которых могло интересовать фирму Круппа. А ее интересовали прежде всего планы властей в области вооружений, конструкций и правительственных заказов, особенно цены [на вооружение] на других предприятиях или цены, установленные властями. На ведение такой деятельности г-н Брандт получал значительные финансовые средства. Концерн систематически использовал «свои капиталы, чтобы толкать старших и младших прусских чиновников на разглашение военных секретов».

После такого выступления отважного социал-демократического депутата замять скандал уже не удалось. Военный министр вынужден был уйти со своего поста, а на скамье подсудимых оказались несколько офицеров-взяточников и мелких чиновников. Процесс тянулся до октября 1913 года, когда был вынесен приговор. Главный виновник Брандт был осужден на четыре месяца тюремного заключения, а офицеров разжаловали, уволили из армии и приговорили к шести месяцам тюрьмы каждого.