Миллиардеры. История крупнейших финансовых династий

«Если существует что-либо, что связывает немецких богачей, так это забота о том, как бы кто-нибудь не посчитал их за богатых людей… Богачи в Федеративной республике предпочитают по мере возможности вообще не обнаруживать своего богатства».

Выше уже говорилось о стремлении современных миллионеров к сохранению анонимности и безвестности. В Западной Германии это стремление вырисовывается еще четче. Петер Брюгге приводит множество примеров, иногда весьма забавных, как немецкие миллионеры силятся изображать из себя «обыкновенных людей» Затем автор предпринимает попытку социологического анализа этого явления.

По мнению Брюгге, наиболее богатые люди Западной Германии страдают различными видами страха, который предопределяет их поступки и образ жизни. Они боятся зависти сограждан, которые «не хотят понять» их привилегий и их роскоши. Они боятся налоговых управлений, которые интересуются их богатством. Они боятся наступления социализма, который в их глазах является «воплощением всех зол». Наконец, они боятся, как дословно пишет Брюгге, «последствий политического прошлого, когда 80 процентов нынешних богачей уже владели большими капиталами и не могли справиться со сложностями тоталитарного режима». Смысл этой хитроумной формулировки весьма прост: четыре пятых современных миллионеров ФРГ сотрудничали с Гитлером, и это заставляет их проявлять осторожность и сдержанность или, во всяком случае, не разглашать размера своих состояний, не рекламировать их.

В связи с анонимностью, безвестностью и таинственностью западногерманских миллионеров у Петера Брюгге было немало трудностей при сборе информации об их богатстве и образе жизни. В отличие от акционерных компаний, которые обязаны ежегодно публиковать свои балансы и отчеты, индивидуальные богачи стараются не разглашать своих доходов и прибылей, а их налоговые декларации конфиденциальны и, как правило, занижены. Поэтому Брюгге не в состоянии составить перечень немецких миллионеров по американскому образцу. Лишь в отдельных случаях он приводит цифры оборотов (не прибылей) некоторых богачей.

Несмотря на это и на многие другие пробелы, из серии статей Брюгге все же вырисовывается сравнительно небольшая группа людей (не свыше тысячи), которых автор относит к немецким мультимиллионерам и которые отличаются от остальных граждан ФРГ своим образом жизни. Они могут позволить себе любую роскошь: могут строить помпезные резиденции, могут путешествовать на собственных самолетах (по подсчетам Брюгге, более трехсот миллионеров имеют свои самолеты), скупать произведения искусства, содержать многочисленную прислугу и удовлетворять все свои прихоти.

Некоторые из них делают это демонстративно, вызывающе. Известен пример Арндта, сына последнего Круппа, который плохо кончил. Известна и жизнь Гюнтера Сакса, совладельца крупного концерна, который мог позволить себе жениться (и вскоре развестись) на Брижжит Бардо Но это исключения. Другие немецкие богачи старательно избегают гласности. Как иронически пишет Брюгге, они «более охотно говорят о своем изнурительном труде и жертвах, понесенных в интересах своего предприятия и своих сограждан».

Наряду с Круппом, который был еще жив, когда Брюгге собирал материалы для своей книги, он относит к самым богатым немцам Фридриха Флика. Имя это хорошо известно старшему поколению поляков, которые помнят историю Силезии довоенного времени. Флик родился в 1883 году и сколотил капитал сразу после Первой мировой войны, использовав девальвацию марки. В двадцатые годы он уже был владельцем многих предприятий тяжелой промышленности в Рурском бассейне и Верхней Силезии. На рубеже двадцатых-тридцатых годов Флик получил активную поддержку со стороны американского капитала, что еще более укрепило его позиции в Германии и Польше. В период мирового экономического кризиса 1929-1933 годов Флик вышел победителем в конкурентной борьбе с предпринимателями.

Когда Гитлер захватил власть, Флик принимал участие в вооружении Третьего рейха. Арестованный после войны, он, как и Крупп, предстал перед американским судом в Нюрнберге. Процесс закончился осуждением Флика на семь лет тюремного заключения за ограбление оккупированных стран, за использование рабского труда и субсидирование фашистских формирований СС. Однако в 1950 году он был досрочно освобожден и вернулся в Рур, где сразу же начал восстанавливать свои заводы.

Брюгге определяет его валовой оборот в 6,5 миллиарда марок и отмечает, что «из огромных прибылей концерна» старый Флик отчисляет на личные расходы 5 миллионов марок ежегодно.

Среди остальных западногерманских миллионеров (не станем перечислять их) назовем еще одного. Это издатель Аксель Шпрингер (годовой оборот его издательского концерна – 1,1 миллиарда марок). Когда Вилли Брандт вступил на пост федерального канцлера, взбешенный таким оборотом дела Шпрингер, использовав свой огромный концерн, начал с ним открытую политическую борьбу, атакуя прежде всего новую внешнюю политику коалиционного правительства, сформированного социал-демократическим премьером.