Миллиардеры везения

Сцена представляет открытое пустое пространство с возвышающимся подиумом из неокрашенных досок посередине. На нём стоит высокое из грубого деревянного бруса кресло, напоминающее стиль шекспировских постановок, с факелами вместо спинки. У края авансцены расположен также небольшой бассейн с водой в нём. Во всём остальном абсолютную аскетичность декораций подчёркивает минимализм атрибутики спектакля. Желательно в противовес оформлению использовать яркие костюмы для персонажей и сочную мажорную музыкальную канву. «Спинка кресла» вовсю полыхает настоящим живым огнём, который готов сожрать и само кресло, и сцену, и всё остальное…

Алекс (В центре авансцены, держа Маргариту одной рукой за загривок, другой сжимая её горло железной хваткой, сквозь зубы): Да, я обычный мужчина, самец, каких сотни… И это не преступление, дорогая… Быть таким же, как сотни других в мире… Это не преступление… Я знаю, ты сердишься, ты очень сердишься и это твоё право, твоё святое право, моя дорогая…

Марго (пытаясь избавиться от его цепкой хватки): Я не хочу слышать твою оправдательную трепотню, твой паршивый голос! И не называй меня «моя дорогая», урод…

Алекс (резко, безапелляционно): А… Ты просто не хочешь быть неправой. Ты ищешь возможность оскорбить моё мужское самолюбие. Тебе важно быть правой, быть правой, быть правой, моя дорогая… Сука!… Ах, прости, прости… Ты, наконец, видишь во мне… врага?!.

Марго (сдерживая тихую ярость): Я не хочу видеть в тебе никого… я не хочу видеть тебя в принципе. Но пока ты будешь торчать рядом, я не хочу ни видеть тебя, ни слышать, понял?.. А теперь отпусти меня, мне пора на телестудию, подонок!

Алекс (кричит): А! Так тебе нужно на телестудию, тварь, дрянь… (дразнит)… «мне пора на телестудию, поддонок!» Так дрянь? Так тварь? А я не пущу тебя никуда пока не задушу! Ты поняла, поняла меня, сука… Стерва!!!

Марго: Сам ты стерва, подонок! Отпусти, отпусти меня! Я сама убью тебя! Отпусти!

Алекс (успокаиваясь): Вот же сука… Я никуда не отпущу тебя, не надейся, пока не поставлю на колени и не убью… (Швыряет её на пол). Тварь! Дрянь…

Марго (кричит): Да, пошёл ты, пошёл ты, козёл! Урод!! Урод!!! (Убегает.)

Алекс (Он пробегает за ней несколько метров, останавливается, хватает факелы и с разбегу суёт их в бассейн с водой. Они шипят и гаснут. Устало присаживаясь на авансцену): Значит, всё. Всё. Какое безобразное слово. Какой ужасный финал… Я не мог сопротивляться, пойми (кричит)… ты никогда не могла понять мою тягу к настоящей свободе чувств! Никогда не хотела услышать моего зова плоти… Ты причина всей этой безнадёжности между нами, между мной и тобой!!! (Медленно ходит по краю авансцены, успокаиваясь. Возвращается к креслу, садится в него долго с лёгкой улыбкой смотрит в зал, улыбается своим внутренним видениям…): Отчётливо помню ленту городской улицы… Люди струятся почти парящим потоком, колышутся лица спешащей толпы, летний полдень обжигающе бодр и элегантен, как огромный шар с горячим воздухом. Ты – по-королевски спокойна и лучезарна, я – почти уверен в себе и в том, что не буду отвергнут сразу и бесповоротно… Да, слегка взволнован, чуть экстравагантен в своей летней соломенной шляпе, потешных мокасинах на босу ногу и майке и шортах от Кардена… Жаркий, жаркий полдень роскошного мегаполиса.

Картина 2

Алекс: Девушка! Я – художник и я в Вас влюблён… Разрешите пригласить Вас на танец!.. Можно?! (Шёпотом, страстно, про себя): Долгий испытующий взгляд. О, эти взгляды! Какие оценивающие, пронзительные, вбирающие мужчину до центра, до самой сердцевины, затягивающие в себя, точно оценивая Вашу мужскую стать и примеряя к своей женской плоти… О как же хочется поиметь тебя прямо здесь! Хочу тебя… О эти женские, мучительно сладкие взгляды… (Повторяет): Можно?

Марго (улыбаясь): Прямо здесь? Посреди толпы?

Алекс (медленно и даже как-то изящно, словно танцуя, поднимается с кресла и снова выходит на авансцену, страстно шепчет): Вот они твои улыбающиеся губы, твоя осиная талию, этот твой пьянящий взгляд, взгляд молодой красивой незнакомки… Хочу тебя… прямо сейчас, здесь. Мы будем по-настоящему счастливы. Смею надеяться, смею надеяться, смею надеяться… (Ей): Да… Здесь.

Марго: Ну, тогда отойдём, хотя бы в сторонку.

Алекс (по-мальчишески азартно, радостно): Да, конечно, немедленно!.. (Себе): О, спасибо, спасибо, спасибо, Господи! (Опять ей): Да, да, отойдём, отойдём в сторонку, моя дорогая, моя бесценная и прекрасная незнакомка… (Он берёт её за руку и они отбегают к краю сцены, начиная неистово совокупляться).